Эктор Родригес. - Добрый вечер, дорогие телезрители. Как мы уже сообщали, сейчас Главнокомандующий Фидель Кастро выступит перед группой кубинских журналистов, чтобы осветить темы кубинской действительности. Это выступление передается, кроме канала "Кубависьон", по "Радио Ребельде" и на коротких волнах по "Радио Гавана Куба". Перед вами Главнокомандующий Фидель Кастро.

Фидель Кастро. - Позвольте мне сказать несколько слов.

Я перечислил лишь некоторые элементы; можно было бы добавить еще целый ряд, как например, присутствие Кубы на саммите в Рио-де-Жанейро, в котором приняли участие все латиноамериканские и карибские страны и 15 стран Европейского экономического сообщества; контакты со студентами самого важного университета Венесуэлы по случаю вступления в должность президента Чавеса, со студентами университета штата Рио-де-Жанейро и присутствие на съезде Национального союза бразильских студентов, в котором участвовали тысячи делегатов. Все это на международной арене.

Замечательный съезд писателей и деятелей искусств Кубы, проходивший в этом году; столь же замечательный съезд кубинских журналистов, настоящих журналистов и настоящих революционеров, в связи с которым мы только что провели расширенный совет, чтобы проанализировать проделанную работу,-такой расширенный, что на нем присутствовали все делегаты съезда.

Мне есть что сказать, и я постараюсь сказать это, перемежая с ответами на ваши вопросы и комментарии. Я предпочитаю сделать это в такой форме, а не в форме речи.

Если вы мне позволите, для начала я хочу дать вам представление об яростной кампании, которая в настоящий момент ведется против Кубы. Я часто буду использовать сообщения прессы Соединенных Штатов, а также точную информацию, полученную из абсолютно надежных источников, и неопровержимые факты.

Я начну с двух-трех сообщений, двух-трех известий от 29 октября 1999 года. В тот день, когда около 10 часов утра нам предстояло собраться на расширенный совет Союза журналистов Кубы, в то утро я, как обычно, начал читать некоторые сообщения.

Первое из всех - я приведу здесь только самое существенное:

Государственный департамент очень близок к тому, чтобы направить сети "Соль Мелья" второе письмо. Ей уже послали первое, в котором говорилось: "У нас есть явные свидетельства того, что вы торгуете собственностью, конфискованной у американцев". Во втором будет сказано: "мы пришли к выводу, что вы торгуете", - сказал агентству ЭФЭ адвокат Николас Гутьеррес.

Гутьеррес - адвокат, представляющий семью Санчес Хилл - объяснил, что "когда направят уведомление, у сети "Соль Мелья" будет 45 дней, чтобы уйти из страны или прийти к соглашению с этой семьей, последнее она может сделать прямо сейчас, не дожидаясь второго письма".

Это происходит по прошествии длительного обмена документами, когда "Соль Мелья" предоставила различные документы, которые госдепартамент не счел достоверным подтверждением того, что она не торгует частной собственностью, сознательно", - добавил адвокат в телефонном интервью агентству ЭФЭ.

По словам Гутьерреса, комитет по международным делам сената американского конгресса оказывает давление на госдепартамент, чтобы тот ускорил выполнение формальностей." Председателем этого комитета является господин Хелмс.

Видите, какая яростная атака ведется на связанное с нами самое важное туристическое предприятие.

Другое сообщение:

"Свидетельство испанского предпринимателя о грузе кокаина, конфискованного в 1998 году в Колумбии, должно служить основанием для того, чтобы включить Кубу в список стран, являющихся мостом для наркобизнеса, заявил сегодня, в пятницу, один американский конгрессмен.

"Председатель комитета по правительственным реформам палаты представителей Соединенных Штатов Дэн Бертон" - другая опора знаменитого закона - "сказал, что следователи этого органа встретились 16-го числа с испанским предпринимателем Хосе Эррерой.

По сообщению законодательного комитета, Эррера сказал должностным лицам конгресса, что, как он считает, правительство Кубы знало о грузе в 7,5 тонн кокаина, конфискованного в декабре прошлого года, что кубинская полиция сказала, что он предназначался предприятию "Уньон дель пластико", в котором испанцы Эррера и Хосе Ройо имели 49% акций, а кубинское правительство - 51%.

Эррера сказал, что, по его мнению, круги специальных служб кубинского правительства использовали имя предприятия для доставки груза, поскольку "Уньон дель пластико" привозило на Кубу грузы из Колумбии.

По словам Бертона, свидетельство Эрреры должно способствовать тому, чтобы госдепартамент включил Кубу в список стран, являющихся транзитными при перевозке наркотиков, попадающих в Соединенные Штаты.

"Правительство (американского президента Билла) Клинтона в его попытках нормализовать отношения с этой страной решило не принимать во внимание соучастие правительства Кубы ", - утверждал законодатель-республиканец."

Это знаменитая история с двумя испанскими предпринимателями, благороднейшими, благостными, предложившими создать совместное предприятие, чтобы выпускать изделия, для которого они предоставляли технологию, рынок и определенную часть капитала.

Совсем недавно мне по другим причинам, для одного нашего интервью, вздумалось попросить образцы этой знаменитой продукции - которые, кстати, выглядят достаточно интересно, жаль, что здесь у меня их нет, - и под предлогом выпуска этой продукции, которой был обеспечен рынок, потому что я уверен, что здесь вся она быстро реализуется, эти господа на предприятии с 12 или 14 рабочими, они были очень эффективными, очень преданными своему делу, так что когда приходил контейнер, они ехали его получать, и когда отгружали контейнер, провожали его до причала. Конечно, было совершенно ясно: придумать продукт, для которого нужно было сырье, пластмассовые окатыши - у них есть свое название, я сейчас точно не помню, - производимые в Колумбии; приходили контейнеры с сырьем, и на этой фабрике по их технологии и с 12 рабочими выпускались фигурки, и их отправляли в Испанию в тех же контейнерах с особыми характеристиками: эти контейнеры были с двойными стенками; они казались обычными контейнерами, но были с двойными стенками. У испанцев не было ни единого соучастника, они были им не нужны, потому что испанцы создали предприятие, они сами закупали сырье, здесь выпускалась продукция, и они отправляли ее в Испанию. К счастью, это вовремя раскрыли, но у них действительно были далеко идущие планы. Еще предстоит уточнить, и наверное в один прекрасный день это будет уточнено, сколько наркотиков они сумели переправить. Я думаю, что, может быть, первые контейнеры - а они отправили не так уж много - были пробными.

Когда мы выступали 5 января этого года, я разоблачил это дело; мы даже выразили протест, поскольку колумбийские власти, несмотря на то, что с ними существует соглашение, что мы сотрудничали и сотрудничаем с ними, не сказали нам ни единого слова. Они нашли там несколько контейнеров, которые сразу же связали с этими типами, и немедленно было опубликовано сообщение, где говорилось: "Столько-то тонн кокаина, направляемого на Кубу".

Это нас действительно возмутило, и мы поставили вопрос публично. То была одна из причин, поскольку мы открыли большие возможности, есть свободные зоны, привозят сырье в контейнерах, и мы очень возмутились, потому что речь шла уже не о тех случаях меньшего масштаба, когда кто-то привозит пояс с одним килограммом наркотика, другой привозит его в чемоданах, в вешалках с костюмами; нет, сейчас было иначе, это была попытка торговать наркотиками в большом масштабе через территорию нашей страны. Отсюда возникло предложение ввести высшую меру наказания для тех, кто попытается вести торговлю наркотиками в большом масштабе через нашу страну. А, типы объявились там в Европе, делая заявления о том, что все это ложь, что это выдумали кубинцы, чтобы конфисковать их предприятие.

С тех пор мы обнаружили еще целый ряд вещей, о которых я не буду упоминать. Об этом я говорил 26 июля в Сьенфуэгосе; об этом мы уже говорили с рядом людей, даже с некоторыми испанцами, которые спрашивали нас, почему эти "джентльмены" не арестованы, почему они разгуливают на свободе; они спрашивали нас, почему нас не известили чуточку раньше, тогда мы смогли бы захватить их здесь с поличным. Действительно, в том деле поступили неправильно, быть может, им хотелось опубликовать сенсационное сообщение, и больше ничего. Но там арестовали сторожа, а эти типы находятся в Европе.

Мы будем продолжать требовать и разоблачать этот случай, потому что у нас есть достаточно улик, достаточно доказательств для того, чтобы возбудить уголовное дело против этих типов, поскольку мы захватили эти контейнеры со всей их металлической системой, из тех, что находились здесь, их было три; как их сделали, как припаяли - все тщательно расследовано. И даже собаки, специально на это натренированные, обнаружили в этих контейнерах запах наркотиков.

С данными, имеющимися у колумбийцев, - некоторые мы получаем, насколько мне известно, - у нас есть достаточно улик, чтобы возбудить уголовное дело против этих господ. Что мы требуем - так это то, чтобы их судили здесь, потому что именно здесь они совершили самое тяжкое преступление. Да, пусть их пришлют и пришлют - как мы сказали - сколько хотят адвокатов для их защиты. В конце концов, поскольку все эти факты имели место до закона, принятого позже, который устанавливает более суровые наказания за торговлю наркотиками, и высшая мера наказания за торговлю наркотиками в большом масштабе в тот момент еще не была введена, этим типам абсолютно не грозит, что их приговорят к смертной казни.

Мы требуем, чтобы их нам прислали; это мы возмущены происходящим. А, это верх бесстыдства разыскивать типов, которые должны бы сидеть в тюрьме, чтобы допросить их, и на основании их допроса привести довод в пользу того, чтобы в конгрессе Соединенных Штатов те, кто хочет подорвать любую возможность соглашения, чтобы по-настоящему, с максимальной эффективностью, бороться против наркобизнеса, добились своей цели и привели туда этих индивидуумов чуть ли не в качестве свидетелей, двух бандитов или одного из двух бандитов, этих двух господ: Эрреру и Хосе Ройо. Пусть их пришлют сюда, и давайте проведем публичный процесс по телевидению; и пусть приезжают все адвокаты, какие угодно и откуда угодно защищать этих типов. Но это предел - то, что они все еще разгуливают на свободе и даже выступают в качестве свидетелей.

Мы настаивали и теперь должны будем возбудить дело в законном порядке. До сих пор мы ждали, ведь так? Мы предъявим обвинение и потребуем от Интерпола привезти их сюда, чтобы судить здесь. Не знаю, кто будет их защищать, кто сможет их защищать и при помощи каких аргументов сможет их защищать.

Все это было только за один день, то, что касалось сети "Соль Мелья"…

Вот другое сообщение:

"Постоянный представитель Кубы при ООН Бруно Родригес Парилья заявил протест Организации Объединенных Наций и правительству Соединенных Штатов за "неоправданные и произвольные действия" Вашингтона, продолжающего ограничивать передвижения дипломатов этой страны", и так далее.

Есть еще одно сообщение от того же дня - также агентства ЭФЭ из Вашингтона:

"Республиканские лидеры конгресса Соединенных Штатов попросили правительство Билла Клинтона вновь открыть расследование о предположительном участии трех кубинских военных в пытках военнопленных во Вьетнаме.

Член конгресса от республиканской партии Илеана Рос-Летинен, кубинского происхождения, формально обратилась к президенту Клинтону и к Пентагону с просьбой вернуться к расследованию этого дела, впервые рассмотренного правительством в начале 70-х годов.

"19 человек, подвергнутые пыткам агентами Кастро, заслуживают того, чтобы их правительство сделало все возможное для выявления этих преступников", - сказала Рос-Летинен" - я не знаю, как по-настоящему надо ее произносить, правда, я произношу так неумышленно, так, как читаю, - "избранная от Флориды и выступающая против правительства Фиделя Кастро.

Председатель комитета по международным делам палаты представителей Соединенных Штатов также республиканец Бенджамин Гилмен отложил до ближайшего четверга слушание, назначенное на сегодня, на котором должны были рассматриваться эти обвинения.

Документы военно-воздушных сил Соединенных Штатов ссылаются на некую "Кубинскую программу ", согласно которой, как сообщалось, кубинские военные участвовали в совершаемых вьетнамцами пытках американских военнопленных, предположительно имевших место в 1967 - 1968 годах.

"Мы обязаны изучить факты и сделать все необходимое, чтобы найти виновных", - утверждал конгрессмен Гилмен.

Конгрессмены-республиканцы желают, чтобы правительство при посредстве Пентагона, ЦРУ и ФБР помогло выявить предполагаемых кубинцев-истязателей.

"Эти кубинцы были наняты Ханоем, чтобы использовать все необходимые средства для физического и психологического уничтожения группы американских военных из 19 человек", - добавила Рос-Летинен, указав, что следует найти способ их наказать.

Гилмен сказал, что "преступления, совершенные" предполагаемыми кубинскими истязателями, не имеют срока давности, поэтому "обязанность раскрыть правду в этом деле также не должна быть ограничена определенным временем."

Это тот знаменитый случай, когда Весино Алегрета, нашего министра высшего образования, обвиняют в том, что он руководил истязателями и, кроме того, один из этих пилотов заверяет, что это Весино и что он - один из тех, кто там подвергал пыткам пилотов, а оказывается, Весино никогда не был во Вьетнаме.

Но это грубая ложь и цинизм - утверждать подобное, заявлять об этом теперь, когда весь мир знает историю наших бойцов во всех странах.

Да, во Вьетнаме было несколько товарищей, которые поехали туда познакомиться с военным опытом, один даже погиб там под бомбами. Опыт Вьетнама нас очень интересовал и продолжает интересовать, понимаете?

Утверждать такое - значит игнорировать то, что должно быть известно всем тем, кто знал кубинских бойцов. Например, южноафриканские солдаты, бывшие пленниками кубинцев, как они радовались, попав в плен к кубинцам, потому что везде, где они были - а были они во многих местах, - кубинцы повсюду показывали пример того, как мы вели войну, и претворяли в жизнь единственно мудрую и разумную политику, которую можно проводить в любой войне, - уважать целостность пленных.

Так мы выиграли нашу войну, там мы брали в плен тысячи солдат, как на Плая-Хирон, так и в других местах; мы пальцем не тронули никого из 1 200 наемников на Плая-Хирон, мы хранили не знаю уж сколько лет трупы американских пилотов, погибших в боях во время вторжения. И этим мы больше всего гордились - тем, как обращались с пленными.

Покажите нам кубинца, который пытал американца во Вьетнаме, и мы будем готовы, чтобы нас судили, всех нас! Покажите нам хоть одного, докажите, что кубинец сделал это во Вьетнаме.

Смотрите, какой верх бесстыдства; и все те же люди, та же мафия, тот же экстремистский альянс крайне правых с этой террористической мафией. И все это только за один день.

Я думал говорить об этом в конце встречи с журналистами, на пленуме Союза журналистов Кубы, думал, что это будет возможно в первый день; но тот день затянулся, и на другой день дебаты тоже шли слишком долго, тогда я сказал: "Лучше на встрече не затрагивать эту тему", потому что там много говорилось о темах, связанных со съездом СЖК, и я предпочел подождать другого случая. В этом одна из причин, и теперь я делаю первый перерыв.

Нидия Диас (газета "Гранма"). - Команданте, вы как раз говорили о том, что сами успехи Кубы и упрочение положения Кубы на международной арене вызвали отчаяние и истерику не только в среде аннексионистской мафии Майами, но даже у некоторых представителей правительства Соединенных Штатов. Несколько дней назад даже сам спикер госдепартамента, выступая от имени Олбрайт, сказал, что они призывают американских политических деятелей не встречаться с вами.

Мы хотели бы, чтобы вы немного прокомментировали недавний визит в нашу страну губернатора штата Иллинойс господина Райана и то, что Соединенные Штаты почти что навязали этому американскому политическому деятелю некоторые параллельные мероприятия. Нам бы хотелось, чтобы вы рассказали о параллельных мероприятиях, которые Отдел, представляющий интересы Соединенных Штатов, (ЮСИС) почти что навязал губернатору Райану и которые тоже являются составной частью этой истерии и этого отчаяния, о которых вы упомянули.

Фидель Кастро. - Да, у меня есть об этом материалы. У меня здесь есть всяческие материалы, в том числе о главных безумных и главных смешных выходках.

Например, я должен сказать, что визит губернатора штата Иллинойс связан с Постановлением № 547 палаты представителей Иллинойса. Эта палата приняла - и губернатор подписал - постановление, проект которого был представлен несколькими членами палаты представителей: Лопесом, Асеведо, Эрвином, Резерфордом, Кьюрри, Ховардом, Джонсоном - семью законодателями.

Вот преамбула этого постановления. В первом абзаце говорится:

"Поскольку: Эмбарго Кубы, установленное Соединенными Штатами 35 лет назад, причиняет народу Кубы все большие физические страдания, лишая его лекарств и продуктов питания и вызывая даже у детей следствия недоедания и другие серьезные нарушения здоровья;

Поскольку: Недавний визит на Кубу Папы Иоанна Павла II привлек внимание мира к нуждам кубинского народа и призвал к полезному для обеих сторон примирению и к отмене эмбарго Кубы со стороны Соединенных Штатов;

Поскольку: Многие кубино-американцы, проживающие в Соединенных Штатах как американские граждане, имеют семьи, подвергающиеся этим лишениям, которым они хотели бы помочь, не нарушая законы Соединенных Штатов;

Поскольку: Штату Иллинойс, поборнику образования, торговли, сельского хозяйства и технологии, могут оказаться полезными экономическое развитие и возможная торговля с Кубой;

Поскольку: Конгресс Соединенных Штатов анализирует в настоящее время HR-1951 и S-1391, способствующие отмене американского эмбарго Кубы с тем, чтобы направить в эту страну гуманитарную помощь в виде лекарств и продуктов питания, посему:

Постановляю: От имени палаты представителей штата Иллинойс на ее девяностой Всеобщей ассамблее настоять, чтобы были одобрены и приняты HR-1951 и S-1391 в целях отмены американского эмбарго по гуманитарным причинам и чтобы было разрешено направление продуктов питания и лекарств кубинскому народу; мы также настаиваем на том, чтобы подобная корректировка нашей внешней политики отражала гуманность Соединенных Штатов, стоящую превыше политических идеологий, и чтобы это расширялось.

Постановляю: Чтобы копии этого Постановления были направлены президенту Соединенных Штатов, председателю палаты представителей Соединенных Штатов, временно исполняющему обязанности президента сената Соединенных Штатов и всем членам представительства Иллинойса.

Принято палатой представителей 21 числа мая месяца 1998 года.

Подпись: председатель палаты Майкл Дж. Мэдиген

Подпись: секретарь палаты Энтони Д. Росси."

Насколько мне известно, это было принято единогласно демократами и республиканцами, проект был представлен семью членами палаты, и постановление уже было принято в мае 1998 года. Логично, что только что избранный губернатор - это должно было происходить в те дни, кажется, он был избран год назад, - принимает решение совершить визит с одобрения парламента, с одобрения всех сил, которые поддерживают его там, выполняет все требования и просит разрешение. Сначала он, естественно, связывается с нами. Мы немедленно приглашаем его, и он выполнил все требования: попросил разрешения.

Но с того момента, как стало известно, что губернатор совершит визит на Кубу, против него выступили войной крайне правые и террористическая кубино-американская мафия, они начали со свойственной им наглостью делать всяческие заявления. Губернатор твердо стоял на своем, иными словами, одной из черт его характера является твердость. Он решил приехать, была организована программа, он послал свой передовой отряд. Без сомнения, то был самый высокий политический деятель этой страны, посетивший нас за эти 40 лет.

Сюда на протяжении этих лет приезжали сенаторы, и в последнее время все больше; много членов палаты представителей; приезжали всякие крупные личности, многие академики, церковные руководители самых различных направлений, евангелических церквей. Президент Совета евангелических церквей бывала здесь несколько раз, даже выступала на Площади Революции; нас посещали кардиналы, епископы и главы других религий Соединенных Штатов; здесь даже был Фарракан, мусульманин.

Помню приезд Джексона - также проповедника одной евангелической церкви.

Но губернатор Иллинойса является личностью, скажем, на уровне штата, причем важного американского штата, обладающего, как мне кажется, более чем 20 федеральными выборщиками, и кроме того, он республиканец. Речь безусловно шла о важном визите; мы на добрые жесты всегда отвечаем добрыми жестами и собрались принимать его со всеми знаками внимания, которые он заслуживал.

Визит имел очень большой резонанс. Фелипе, наш министр иностранных дел, рассказал мне о значении, которое он имел в Европе, в Англии - Фелипе был там, он поехал в Ирландию устанавливать дипломатические отношения, - он говорит, что эта новость печаталась на первой странице, и также сообщалось обо всем, что делал губернатор. Все его просьбы были выполнены, все интересы удовлетворены, и ему предоставлялась полная свобода действий.

Конечно, ему пришлось выдержать огромную битву, и то и дело приходилось вносить в программу какие-то изменения, потому что оказывалось давление там и давление здесь со стороны ЮСИС. Возможно, впереди придется поговорить на эту тему, но факт то, что его визит проходил в обстановке сражения, некоторые вещи предлагались, а потом менялись.

Были некоторые моменты, которые действительно казались мне правильными, жестами элементарной вежливости по отношению к американскому губернатору, к членам палаты представителей штата, чей парламент принял такое постановление, как то, о котором мы говорили.

Этот губернатор - не только тамошний губернатор, он президент ассоциации, которая включает, не знаю уж, восемь или десять штатов, самых важных штатов центра США. Он президент этой ассоциации. Это влиятельный человек, он может оказывать влияние, и его назначили на эту должность, потому что уважают его.

Губернаторы участвуют во встрече губернаторов, которую проводят ежегодно. Все это, на мой взгляд, повышало значение такого важного деятеля, который мог посетить нас.

Это не включено ни в один протокол, но хорошо, у нас была мысль о том, чтобы устроить маленькую церемонию при его встрече. Это не получилось, поскольку давление было очень большим, и поэтому нельзя было устраивать того, что больше шло на пользу Соединенным Штатам, чем нам; Соединенные Штаты отнюдь не бесчестило, если бы их гимн прозвучал здесь, в этом аэропорту, несмотря на все, что произошло, на все разногласия и проблемы.

Мне кажется, что этот человек достоин такого жеста, но этого не получилось. Мы могли бы сделать еще больше, маленькую церемонию там с двумя флагами и гимном при встрече; но из-за климата, созданного врагами визита, это было очень трудно, и встреча свелась только к присутствию в аэропорту председателя Национальной ассамблеи товарища Аларкона и к нескольким приветственным словам с обеих сторон.

Некоторые не поняли, почему речь была произнесена на английском. Справедливо. Да, я принимаю на себя ответственность, потому что Аларкон собирался говорить и спросил меня, и я сказал: "Знаешь, Аларкон, в этот момент ты будешь говорить не для населения Кубы". Когда губернатор приехал, помню, что не было переводчика, перевод был импровизированным, потому что до последней минуты мы не знали, удобно будет ему или нет, чтобы его встречал председатель Национальной ассамблеи. Он был согласен с нашей идеей, ему не было неприятно; наоборот, его первым выражением было удовлетворение. Но очевидно, что этого нельзя было устроить из-за развязанной против него войны.

Тогда я сказал Аларкону: "Там будет губернатор, будут не знаю уж сколько каналов американского телевидения, ты будешь говорить для него, для его делегации, 40 журналистов, которые его сопровождают, и корреспондентов, и всегда лучше обращаться к этой публике прямо на английском". По этой причине речь была произнесена на английском. Мне кажется, что это абсолютно правильно.

Я позвонил ему, когда он ехал туда, и сказал: "Говори по-английски", хотя я знал, что этого никто не сможет понять, потому что странно, чтобы он говорил по-английски. Это очень особая ситуация. Наша пресса могла взять перевод, и 10 миллионов кубинцев услышали бы его на испанском, и это не бесчестие, не позор, не лакейство, ничего подобного. Люди, по-настоящему свободные и независимые, какими являемся мы, кубинцы, настоящие революционеры, не обращают внимания на эти предрассудки и эти вещи, они делают самое правильное и самое нужное.

Действительно, если бы я знал, например, китайский, и приехал бы Цзян Цзэмин, и я должен был бы произносить речь в ходе его встречи, на самом деле, если бы я знал китайский, я бы сказал речь по-китайски, потому что я обращался бы к нему и на его языке к 1 250 миллионам китайцев, и в то же время делался бы перевод на испанский для кубинцев.

В этом причина. Я хочу объяснить это, поскольку все связано, потому что все было неопределенно, никто не знал, а вдруг в последний момент давление будет таким сильным, что ему помешают приехать.

Марина Менендес (газета "Хувентуд Ребельде"). - Теперь, команданте, я хотела бы заметить: в обстановке такого давления и таких враждебных реакций, какие вызвал визит Райана в определенных кругах американцев и кубинской, или так называемой кубинской мафии, я думаю, что есть много кругов, особенно сельскохозяйственных предпринимателей, для которых этот визит означал надежду, потому что они - они признали это - также многое теряют от невозможности торговать с Кубой. В какой степени эти круги могли бы хоть немного уравновесить весы?

Фидель Кастро. - Знаешь, есть немало штатов. Не так давно я принимал многочисленную делегацию из Техаса, предпринимателей, занимающихся производством риса, у которых были плантации и которые экспортировали рис в нашу страну до победы Революции. Они хотят, чтобы рынок расширялся. Я очень много говорил с ними о технологии и всех этих вопросах. Некоторые представители и власти штата Техас, интересная группа, они очень заинтересованы в том, чтобы возобновить свой экспорт на Кубу, потому что в последнее время в течение нескольких лет цены были плохие. В этом году цены были плохие.

Фермерам приходится трудно. Я спросил у них и у фермеров из Иллинойса, сколько им платят за тонну кукурузы, о реальных затратах на каждую тонну кукурузы, которую они продают за 60 долларов. Я говорю: кто получает наибольшую прибыль? А! Те, кто ее покупает и экспортирует, эти получают уже намного больше, и когда выходят на рынок, цена бывает по 100, 120, 130, а иногда по 140 долларов за тонну кукурузы, а им платят 60 долларов. Такие у них проблемы, такие заботы, они обеспокоены всеми этими вопросами, и не только эти два штата, но еще несколько штатов придерживаются того же мнения.

Это бесспорно. Но существует уже не только простая коммерческая заинтересованность, уже отмечается недовольство и несогласие, они спрашивают, почему так происходит. В Соединенных Штатах зреет растущая оппозиция блокаде, я сказал это вначале. Это один из факторов, которые присутствуют и растут, действительно это движение разрастается.

Я объясняю то, что ты меня спросила в связи с визитом, в делегации было много народу. Они заинтересованы в научном, спортивном, культурном обмене.

Есть одна вещь, признанная публично: в госдепартаменте им запретили говорить на темы торговли. На самом деле, один из тех, кто собирался встретиться с группой предпринимателей и с журналистами, был товарищ Кабрисас, и им это запретили. Действительно, пришлось убрать Кабрисаса из делегации, потому что им запретили говорить о торговле. Все эти вещи несколько абсурдны, это значит почти что командовать губернатором как ребенком, запрещая ему это.

В действительности, их очень тревожило, что губернатор Райан будет встречаться со мной. Беседа со мной не была включена в программу.

Нидия Диас. - Но вы говорили семь часов.

Фидель Кастро. - Да, и потом я даже мог бы немного объяснить, почему. Мы разговаривали несколько часов, затем я пригласил его ужинать; не со всей делегацией, которая приехала с ним, но с главной группой их сотрудников мы говорили на самые разные темы. А потом за ужином мы сели вот за такой, квадратный стол, куда помещалось больше народу. Там было их около 20 или больше и группа наших товарищей. Мы говорили довольно много, в хорошей атмосфере. Потом, после этого ужина, нам пришлось встретиться в час ночи, чтобы проанализировать случай одного из двух детей, позже я объясню.

Так вот, что появлялось в сообщениях из Соединенных Штатов? Это нечто необычное, нечто никогда ранее не виданное:

"Вашингтон (ЭФЭ). - Правительство Соединенных Штатов заявило сегодня, что оно предпочитает, чтобы американские лидеры и должностные лица, посещающие Кубу, не встречались с кубинским президентом Фиделем Кастро." Только посмотрите, какая демократия, какой пример демократии, когда политическому лидеру любой тамошней партии, демократу там или республиканцу, говорят, что "правительство предпочитает". Нет, вы только подумайте! Когда политику запрещают встречаться и говорить с кем-то…

"Официальный представитель госдепартамента Джеймс Рабин указал, что если эти должностные лица решат встретиться с правительством Кастро, они также должны напомнить кубинскому президенту о положении с правами человека в этой карибской стране.

"Государственный секретарь просит, чтобы не происходило много контактов на высоком уровне с Кастро, пока сохраняется эмбарго, установленное им в отношении кубинского народа. Однако если люди будут ездить туда, мы побуждаем их обсуждать тему прав человека", - указал Рабин.

По словам Рабина, "предпочтительнее", чтобы они избегали встреч с Кастро или с кубинским правительством…"

"Вашингтон (Нотимекс). - Правительство Соединенных Штатов повторило сегодня, что оно будет и впредь задействовать механизмы своей политики экономической изоляции Кубы, и опровергло мнение о том, что его гуманитарная политика означает изменение позиции в отношении острова".

Смотрите, они наверное еще вспоминают речь Фелипе в Организации Объединенных Наций и реплику представителя Соединенных Штатов, который сказал, что блокады не существует, какая там еще блокада. Конечно, это было опровергнуто несколько дней спустя, потому что они обсуждали поправку Эшкрофта, представленную в сенате, которая получила явное большинство не более не менее как в сенате.

Но смотрите, я вспоминаю слова того человека, которому ответил наш молодой университетский руководитель, отлично ответил, потому что говорить, что блокады не существует, - это ложь размером, не знаю уж, со здание Организации Объединенных Наций; так спокойно говорить, что нет, что сюда направляется не знаю уж сколько тысяч, какое количество продуктов питания; что нет, блокады не существует.

Здесь говорится: "Официальный представитель госдепартамента Джеймс Рабин указал, что до тех пор, пока президент Фидель Кастро не откроет…" - текст поврежден, так что я не знаю, что он там сказал.

"Мы будем продолжать применять механизмы и укрепление законов Соединенных Штатов, включающие экономическое эмбарго, но при этом поощряя гуманитарную помощь кубинскому народу", - заявил представитель госдепартамента". Они такие "благородные", что… нет прекращению блокады, но поощряются "гуманитарные акции". Это чтобы вы видели, что значат слова при этой системе, при этой демократии.

"Губернатор штата Иллинойс Джордж Райан, посетивший Кубу с визитом, добился, чтобы Кастро позволил больному ребенку семи лет Рауделю Медине Альфонсо и его матери выехать в Соединенные Штаты, после того как эта страна дала им визу". А, какое благородство, они дали визу!

Так что лечение стоит 700 000 долларов и будет оплачено благодаря пожертвованиям. А, очень хорошо, какая исключительная возможность выставить себя благородными людьми, в то время как нам не позволяют купить ни одного лекарства, не позволяют купить ничего из продовольствия для детей, очень благородно! Тогда они немедленно дают визу для лечения, которое предположительно не может быть предоставлено на Кубе. В любой момент они скажут, что у нас в стране, одной из первых, выполнявших пересадки сердца, где уже с успехом делается пересадка печени и где уже массу лет совершают пересадку почек; в которой делают операции на открытом сердце грудным детям, там в центре детской кардиологии, где спасли не знаю уж сколько жизней; в которой выполнялись сложнейшие операции на сердце, нельзя прооперировать аппендицит. И ведь проблема не в печени, это кишечная проблема, системы пищеварения. Более того, наши врачи советуют не оперировать его сейчас.

Ребенок чувствует себя хорошо, ребенок ходит в школу. Там его засняло Си-Эн-Эн, как он идет в школу, как возвращается; было несколько кадров другого мальчика босиком - все мы знаем, что дети ходят босиком, потому что это им нравится, - некоторые такие детали. Ребенка засняли; это правильно, я этого не критикую; но они пошли туда, в школу, я видел это по телевидению, ребенок говорит и рассказывает о своей проблеме. Его самочувствие улучшается на глазах, он реагирует на лечение, и быть может, его никогда не надо будет оперировать. И почему его оперировать в 7 лет, если, может, эту операцию лучше провести в 9, в 10, в 11 лет, если ребенок вне опасности, и его состояние улучшается?

Причина, по которой ребенок едет в Соединенные Штаты, иная, верно? Было запрошено разрешение, но поскольку его предстояло везти в штат господина Хелмса - а господин Хелмс был уже по уши в политиканстве, никто иной как это зверское чудовище, "спаситель детей", поборник геноцида, - вопрос был в этом: отвезти его в больницу в Северной Каролине, туда, где находится Хелмс.

Таким образом, все это делалось с целью причинить неприятности губернатору и заниматься политиканством: "Слушайте, пожалуйста, чтобы спасти эти жизни, употребите свое влияние, попросите Кастро, чтобы он дал ему разрешение на выезд". Этому ребенку и еще одному. В одном заинтересован господин Хелмс; в другом, как вы увидите позже, - господин Диас-Баларт. Подумать только, какая случайность!

В сообщении продолжают утверждать, что это болезнь печени.

"Рабин указал, что виза, которую дали Рауделю и его матери, не означает, что Соединенные Штаты хотели бы изменить или начинают изменять политику в отношении Кубы, которая будет продолжать подвергаться экономическому эмбарго, установленному более 40 лет назад."

Почему надо давать такое объяснение, предоставляя ребенку визу для поездки в Соединенные Штаты? Ведь в другие разы дети уже ездили по ходатайству Кубы, и наша страна оплачивала все расходы детей и взрослых. Не было никакой необходимости объяснять, что дать визу ребенку - которого предположительно нельзя было лечить здесь - означало лишь "очень гуманитарную" акцию, а не то, что Соединенные Штаты "хотели бы изменить или начинают изменять политику в отношении Кубы, которая будет продолжать подвергаться экономическому эмбарго, установленному более 40 лет назад." Надо быть бессовестным, чтобы почти что хвалиться, чтобы почти что гордиться, чтобы упоминать 40 лет эмбарго и говорить, что оно будет сохраняться. Это признак отчаяния, истерии или чего? Признак бешенства или чего?

"Если имеются изменения, то они гуманитарные, а не политические…", продолжает повторять он. "Мы будем и впредь поощрять обмен между американцами и кубинцами и поддерживать тех, кто оказывает давление для того, чтобы на Кубе уважали права человека", - добавил Рабин." Только посмотрите, после всего этого говорить о правах человека! Это действительно бессовестно.

"Во время своего пребывания на Кубе губернатор Иллинойса высказался против политики изоляции, проводимой Соединенными Штатами, и указал на необходимость того, чтобы Вашингтон отменил экономические санкции, введенные в отношении острова в 1962 году.

В госдепартаменте заявления Райана в части экономического эмбарго были полностью дискредитированы." Так и было, он был здесь, губернатор был здесь.

"Госдепартамент сказал сегодня, что не удовлетворит просьбу губернатора Иллинойса Джорджа Райана - вернувшегося сегодня вечером с Кубы, - отменить торговое эмбарго, введенное в отношении коммунистической страны." Не знаю, что они скажут теперь, когда будет обсуждаться вопрос о блокаде. Они скажут, что блокады нет, что для чего понадобилась эта резолюция, если там в Организации Объединенных Наций представитель Соединенных Штатов сказал, что блокады не существует, что это ложь.

"Райан также неоднократно упоминал о торговом эмбарго Кубы, введенном Соединенными Штатами 40 лет назад, ссылаясь на то, что оно отрицательно сказывается на гражданах обеих стран. Сельскохозяйственные круги, пользующиеся большим влиянием в Иллинойсе, открыто потребовали отменить эмбарго по крайней мере частично, чтобы иметь еще один рынок для продажи своих продуктов." Это сказали они.

"Эмбарго является неизменным законом, и по этой причине торговля не может поощряться", - подчеркнул Рабин".

Это ли не истерия? Это ли не отчаяние? Действительно этому следует искать объяснение. Конечно, оно ясно, оно очевидно.

Хорошо, другой перерыв на эту тему, да?

Роберто Агудо (Национальное телевидение). - Команданте, я хотел бы спросить вас относительно одного аспекта. Говоря об истерии, как раз в одном сообщении указывается, что поскольку не удалось, чтобы губернатор Райан высказался против Революции, и ввиду его визита сюда, эти консервативные круги уже обвиняют его в том, что он позволил вам манипулировать собой, а о журналистах, освещавших его визит и сейчас сообщающих о нем, говорят, что им здесь промыли мозги.

Фидель Кастро. - Уж чего больше, если здесь промывают мозги губернатору штата, внутренний валовой продукт которого больше, чем в Аргентине, составляет почти половину внутреннего валового продукта Бразилии и равен теперешнему внутреннему валовому продукту России, который обладает голосами 22 федеральных выборщиков на президентских выборах и, кроме того, поддерживает эти связи, о которых я говорил, и сохраняет свое положение и влияние в группе важнейших штатов центра США. Чтобы ему здесь за несколько часов промыли мозги! Думаю, это действительно оскорбление, грубое оскорбление губернатора.

Губернатор - человек с характером, человек твердый. В университете он выступил с прекрасной речью, которая ничем не похожа на речи, какие мы привыкли от них слышать, потому что в ней не было ни высокомерия, ни наглости; он выступал там с большим тактом, до такой степени, что, не делая уступок, просто говоря разумные вещи, заслужил бурные аплодисменты от всех нас, кто был там, а это люди требовательные.

Марина Менендес. - До сих пор, команданте, несмотря на давление губернатор Райан выполняет обещанное - идею создания Совета с участием Иллинойса и Кубы.

Позже надо будет поговорить об этом. Если хотите, поговорим сейчас.

Вот посмотрите, я расскажу вам, например, об одной необычной вещи. Предполагалось, что его должен был сопровождать Аларкон. Как это делается во всех частях света, кто-то из страны, которую посещают, провожает гостя из аэропорта до резиденции. Кто бывал во многих местах, знает это, всегда, на встречах в верхах и во время всех визитов есть человек, который встречает гостя в аэропорту и сопровождает его - не думайте, что там ездишь с членом делегации, - это норма, принятая во всем мире, а этому человеку, губернатору Райану, практически запретили, по причине требований там и тут, чтобы его сопровождал встретивший его товарищ.

Я подумал, что, быть может, они испугались: а вдруг я поеду его встречать. И я с удовольствием встретил бы его. Меня не тревожат эти вопросы иерархии, всего такого. Я встречал многих: министров иностранных дел, министров. Министра иностранных дел России Иванова я встречал в аэропорту и проводил его, и действительно мне пришлось со всей скоростью проводить его и бегом возвращаться назад, потому что я хотел встретить нашу делегацию, находившуюся в Организации Объединенных Наций. Я встретил его, поговорил с ним и проводил до протокольной резиденции.

В общем, тогда сказали то, о чем была договоренность с тем же передовым отрядом: хорошо, его будет встречать Аларкон, и я уже рассказал, что он встретил его и говорил с ним по-английски; но самое потрясающее то, что Аларкон не смог проводить его до отеля, потому что постарались, чтобы его провожала госпожа глава ЮСИС. Это необычно, это уже верх невежливости! Его обязали, ему наверное это было огорчительно, как проблема гимна, так и проблема, что его не провожал председатель нашей Ассамблеи, который его встречал и который приветствовал его по-английски. Это ему наверняка не понравилось! И губернатор несколько компенсировал это, предложив, чтобы Аларкон провожал до места, где они должны были жить, его супругу, о которой мы также слышали, что она поедет отдельно. Я не хочу много говорить об этом, чтобы не быть…

Как я вам объяснял, когда я убедился в том, что даже по мнению всей команды самого губернатора выглядело бы пренебрежением, оскорблением, презрением не встречаться с ним, тогда я принял решение о нашей встрече, и так все и произошло.

Роберто Агудо. - В этом же смысле, команданте, неожиданный визит контрреволюционных главарей, организованный ЮСИС, входит в программу?

Фидель Кастро. - Какой неожиданный визит?

Роберто Агудо. - Визит контрреволюционных главарей, которые ждали его и пытались встретиться или встретились с губернатором?

Фидель Кастро. - Где, ты говоришь, они его ждали?

Фидель Кастро. - Нет, нет, это не так. Ему не ставилось условий в его программе, ничего подобного; было бы смешно ставить условия, особенно человеку, на которого там так яростно нападали.

Конечно, чем занимается ЮСИС, в числе множества своих ухищрений? Кто бы сюда ни приезжал, все должны встречаться с так называемыми группами диссидентов, с так называемыми лидерами диссидентов. Не проводить подобной встречи, приехав сюда, - это смертельный грех. Давление оказывают сильнейшее. Но некоторые этого не делают.

Сюда приезжают очень важные люди, скажем, президент Торговой палаты Соединенных Штатов - это президент 3 миллионов предпринимателей, он был здесь с визитом, и мы долго беседовали с ним. Это действительно независимый человек, он не зависит ни от чего, ему незачем беспокоиться о голосах во Флориде, как другим, которые, кроме того, глубоко заблуждаются, потому что мы хорошо знаем, кто там голосует, что думают многие из этих избирателей, и там все больше противников блокады.

Есть люди, которые не хотят подчиняться, которые независимы, и сюда приезжают многие, кому не могут этого запретить. Они сами говорят об этих контактах между народами; сюда приезжало много людей, и приезжает все больше. Это правда.

Еще что-то осталось ответить вам на эту тему? Я объяснял вам, до чего они дошли, до какой крайней степени давления они дошли. Ты же задал мне вопрос, не так ли?

Роберто Агудо. - Да.

Фидель Кастро. - Мы говорили о встрече. Я не участвовал в составлении программы губернатора. Я на самом деле занимался циклоном, я не организовывал этого; но товарищи, подготовившие ее, действительно имели задание принять его и не ставить ему никаких условий. Если он хотел встретиться, пусть встречается, и как я понимаю, встреча состоялась с его согласия, потому что это было одним из требований, которые поставили перед ним там, и не только поставили те, кто оказывал на него давление, но и вся организованная вокруг него кампания практически обязывала его к этому.

Есть другие, которые делают это по глупой моде или потому, что там их просят; потому что этим занимается госдепартамент, и уже не только в отношении должностных лиц, думаю, что в отношении всех, кто приезжает сюда. Всех, кто едет сюда, призывают или оказывают на них какое только можно давление, так или иначе. Другие развязывают колоссальную кампанию против всех, и это их люди, это люди мафии, это люди из тех, кто поддерживает блокаду. Некоторые из них лицемерно говорят, что они против блокады, но это то, что они говорят, а все, что они делают, они делают в преступной связи с этими бандитами, с этой мафией, и в поддержку этой мафии, и в поддержку политики Соединенных Штатов, направленной против Кубы; они делают все ради этого.

Некоторые даже говорят приезжим: "Нет, мы не хотим блокады. Нет, нет, но этих бандитов надо убить, говорят они, имея в виду нас: нет, нет, мы против блокады, но что касается этих…" И начинают поддерживать все тезисы, у нас есть доказательства этого, уж у меня-то есть доказательства! Я не говорю здесь ничего просто так, чтобы сказать.

Хорошо, это навязывают всем. Ему как политику пришлось это сделать. И другие политики, даже не американцы, получали инструкции, потому что они друзья или потому что союзники, сразу же от них чего-то требуют. Это один из механизмов, которые используют, чтобы попытаться испортить визит гостю и чтобы мы были недовольны.

Это разные вещи; те, кто пытается нас шантажировать, кто пытается разводить демагогию по поводу нашей страны или Кубинской революции, ничего не добьются, и их действия - нечто вроде мерки, чтобы измерять степень свободы, независимости и достоинства действительно многих; даже скорее, мерка, чтобы измерять каждого. Но мы умеем принимать гостей и оказывать гостям уважение, как также имеем право составлять свое мнение и судить о том, как ведет себя каждый человек из тех, кого мы принимаем в нашей стране: какое дело он отстаивает, реально ли оно, объективно ли оно, короче, мы всегда анализируем каждый случай в зависимости от образа действия.

Тут я действительно знаю с абсолютной точностью, что ЮСИС привез их туда; это я знаю, знаю, кто так быстро привез их в тот же ресторан, где обедал губернатор со своей делегацией. Я не спрашивал у него, и это не самое главное; но я сомневаюсь, зная его характер, характер человека, который поступает осмотрительно и который встречается там с ними без огласки и даже советует им не делать чего-либо, что могло бы повредить, что могло бы показаться провокацией, это противоречит мысли, что он мог посоветовать им или что он был согласен, чтобы они встретились с прессой в том же ресторане, где он собирался обедать со своей делегацией.

Не знаю, сколько было там человек из его делегации, этот факт я не стремился узнать, да это и не нужно; но главари находились во дворе, и тут известно даже меню: ром, пиво - как сказал наш представитель, - ветчина и кое-что еще, о чем представитель рассказал с некоторой долей иронии. Известны имена тех, кто участвовал во всех этих операциях, в их подготовке, в их организации; это примерно семь сотрудников ЮСИС, это переводчик, который переводил журналистам и, возможно, переводил на утреннем собрании. Там были журналисты, переводчик - испанец, - также супруга переводчика, заместитель… Все, начиная с главы Отдела, участвовали во всех этих операциях, и нам более или менее рассказали, здесь видели такого-то, а там - такого-то. Все эти детали известны, потому что там был люди из протокольного отдела и все те, кто сопровождал гостей. Весь ЮСИС посвятил себя этому. Это то, что я могу сказать.

Так что в остальном я говорю, что я знаю, а чего не могу утверждать; но я очень сомневаюсь, чтобы он мог это предложить, это полностью противоречит его такту и его поведению здесь.

Но не только это. ЮСИС сделал все возможное, чтобы воспрепятствовать моей встрече с ними, но дело в том, что сам Отдел этого не знал, никто этого не знал до 4 часов пополудни того же дня, когда прямо там, где находился губернатор, глава Отдела, представляющего наши интересы, известил его, что в такой-то час мы встретимся и что потом будет ужин. Договорились, кто будет на встрече, кого они хотели привести и скольких можно привести на ужин, всех, кто хотел, потому что была группа приглашенных на ужин, которые не участвовали во встрече. Они решили, кто пойдет на ужин, располагая 16-ю местами, "и остальных, кого вы сочтете нужным привести", тогда он сказал, что пойдет 20 или 21 человек; так что были люди, которые участвовали в ужине, но не присутствовали на встрече.

Я не знал, о чем он собирался говорить, и выслушал все хорошенько до последнего слова. Меня удивила уравновешенность этой речи, серьезность этой речи, отсутствие страха и в то же время способность излагать мысли убедительно и красноречиво.

Нидия Диас. - Команданте, комментируя, как вы сказали вначале, я думаю, было очень хорошо, что сам губернатор встретился с этими представителями групп там, куда их привезли, потому что сейчас он сам наверное потешается над знаменитыми патриотами, которых фабрикуют Соединенные Штаты, и даже над премиями, которые получают некоторые из них, да?

Фидель Кастро. - Я не должен говорить этого, потому что это означало бы предвосхищать мысли.

Нидия Диас. - Нет, я говорю, что он сам должен сейчас думать…

Фидель Кастро. - Я не говорю, что это хорошо; нет, я не могу этого сказать, не могу этого утверждать. Если я бы утверждал это, я вмешался бы в то, что ему должно быть неприятно, я никоим образом не стану говорить, что, по моему мнению, он понял, что они идиоты. Я только ограничиваюсь тем, что говорю: хорошо, что он может делать сравнения с этими людьми, знать, что они думают, к чему стремятся. Это единственное, что я могу сказать по этому поводу.

Но есть очень важная тема, о которой вы забыли. Поскольку это обмен мнениями, я предлагаю, чтобы мы поговорили на тему о детях.

Нидия Диас. - Вопрос о детях уже задала Марина, но я хотела бы уточнить, знаете ли вы, подтвердили ли сами американские медицинские власти диагноз, поставленный кубинскими врачами этому ребенку, которого не было необходимости посылать туда.

Фидель Кастро. - Мне незачем подтверждать это там, потому что я уже удостоверился в этом здесь в связи с одним пациентом.

Нидия Диас. - C тем пациентом.

Фидель Кастро. - Вернее, в связи с двумя пациентами, потому что их было двое: один из Матансаса, мальчик семи лет, которому поставили точный диагноз – этот должен был ехать в Северную Каролину, штат Хелмса, - и второй, двухлетний ребенок из Марианао, получивший тяжелую, ужасную травму.

Нам тоже повезло с многочисленными друзьями в разных странах, врачами, которые делают необходимую операцию и не берут за это никакой платы. Нам приходится платить за билеты, проживание и все остальное; если речь идет о ребенке, с ним едет мать.

Разумеется, бывают случаи, когда родственники слышали что-то о возможности лечения для своего больного, но если абсолютно точно известно, что излечение невозможно, страна не может тратить деньги в попытках решить эту проблему, когда больного уже обследовали не только наши, но и многие другие врачи, которые посещали нашу страну или давали консультации и подтвердили мнение наших врачей. Иногда даже бывает, что товарищи делают определенную операцию и, зная, где находится наилучший специалист в этом деле, в Испании или в любом другом месте, поддерживают с ним связь во время операции, чтобы консультироваться с ним.

Это делается, принимаются меры, но в случае, когда существует абсолютная уверенность, что проблема неразрешима, страна не тратит свои средства. Но решение об этом может принять только комиссия. И в день пресс-конференции мы всем там представили в письменном виде, сколько мы тратим каждый год. Раньше это были более крупные суммы, сейчас они сократились, потому что многие из этих проблем решаются здесь и, кроме того, потому что у нас есть друзья-врачи в самих Соединенных Штатах и в других местах, которые приезжают к нам на неделю или на 10-15 дней и делают операции. Так же как самолет проекта "Орбис" одной американской организации, который время от времени прилетает сюда, и тогда создаются все необходимые условия, чтобы они могли принимать больных с проблемами зрения.

Благодаря всему этому нет необходимости направлять большое количество наших пациентов в другие страны, ибо многие из этих операций можно делать здесь. У нас есть технические возможности для этого, но дело в том, что врач данной квалификации должен приехать из-за границы и, конечно, в таких случаях более целесообразно, чтобы он оказал помощь нескольким пациентам, которые накопились за это время. Эти врачи часто привозят материалы и некоторые инструменты для операции и не берут с нашей страны денег за эту специализированную медицинскую помощь.

У нашей страны много друзей, и этот механизм позволяет нам экономить средства и оказывать помощь всем. Здесь не жалеют денег для спасения жизни человека и не требуют в уплату ни гроша – ни в долларах, ни в песо.

В случае со вторым мальчиком были отвратительные моменты.

Здесь, как вам известно, никакие медикаменты не продаются на доллары. В некоторых больницах есть этажи, где было разрешено определенное количество коек отвести для оздоровительного туризма, чтобы направлять все полученные от этого средства на приобретение приборов и медикаментов для самых больниц.

В больнице "Братья Амейхейрас" на одном из верхних этажей есть такие койки, и в других больницах тоже есть койки для оздоровительного туризма. Мы рекомендовали это, чтобы направлять полученные средства на покупку медикаментов и оборудования. Эти деньги не идут ни на какие другие нужды страны, не знаю, передают ли они небольшие суммы Министерству здравоохранения. Во многих случаях исключается даже передача этой маленькой суммы Министерству здравоохранения для тех же самых целей; некоторые больницы усовершенствовались почти исключительно за счет этих своих средств, например, некоторые высокоспециализированные больницы для реабилитации.

И даже в поликлиниках у нас есть отделения массажа и реабилитации. Даже в поликлиниках! Чтобы больным не приходилось ездить, как раньше, за сто верст, из Гуанабакоа, например, в Бойерос, в больницу, которая тогда мало чем отличалась от барака. Теперь у нас там великолепная больница, оснащенная югославским оборудованием, потому что эта страна обладает большим опытом в области реабилитации.

Эту замечательную больницу мы достроили во время особого периода, она предназначается для пациентов с врожденными патологиями; дети с дефектами и проблемами, врожденными или травматическими, направляются в эту больницу. Там не знаю уж сколько коек, и на ее строительство и оснащение были потрачены миллионы долларов. Это больница для народа.

Есть и другие больницы, где проводится реабилитация, ортопедические и другие реабилитационные центры по всей стране. Самые сложные случаи направляются туда. Есть у нас несколько отличных центров; но даже в поликлиниках у нас действуют реабилитационные отделения, и ни у кого не берут за это ни одного сентаво, ни одного доллара.

Разумеется, им предоставляется особое обслуживание. Да, они его получают и платят за него; но, к сожалению, мы не в состоянии предоставить то же самое обслуживание, ту же самую материальную базу миллионам и миллионам наших граждан. Мы стремимся предоставлять наилучшее обслуживание, в эти времена у нас возникали трудности, которые мы постепенно преодолеваем, мы многое делаем, это я гарантирую, мы разработали новые составы, новое сырье, сократили себестоимость медикаментов. Мы предоставляем бесплатное медицинское обслуживание 11 миллионам граждан и за эти 10 лет особого периода пополнили нашу систему 30 000 семейных врачей, кроме того, есть резерв в больницах; благодаря этому у граждан нашей страны, за исключением сельской местности, где население живет не так скученно, есть медицинская консультация в 150, 100, 60 или даже 30 метрах от дома, куда они могут обратиться даже ночью, это так, как я вам говорю.

Вот какое обслуживание мы предоставляем нашему народу. Мы создали контрольные механизмы, чтобы никто не скупал медикаменты. Мы никогда не препятствовали получению медикаментов из других стран. Когда многие ездили из Соединенных Штатов на Кубу и обратно, разрешалось, например, провозить в самолете бесплатно до 10 килограммов медикаментов. Конечно, любой мог привезти сюда 10 килограммов медикаментов, но все равно было лучше, чтобы их привозили и раздавали, или продавали, или что угодно; никогда для этого мы не ставили ни малейших препятствий.

Этому ребенку с травмой выдают медикамент, который стоит 22 доллара, и берут за него 22 песо, поскольку это уже не больничное лечение. В больнице за лекарства не берут плату, а для лечения дома их уже надо покупать.

Сколько стоят здесь медикаменты? Столько же, сколько они стоили 40 лет назад, а многие из них - половину той цены. Это то, что берут за них в аптеках. Но медикаменты стратегического характера мы в настоящих условиях не можем продавать в аптеках. Надо иметь запас этих лекарств, чтобы жизненно важные медикаменты всегда были в наличии. И этому ребенку было обеспечено все необходимое. Уже потом они сами сказали: "Нет, такой-то медикамент мне могут прислать родственники". Речь шла об одном из нужных ребенку медикаментов.

Что произошло? То, что часто бывает в таких случаях: там, в США, есть родственники, и некоторые из этих родственников имеют связи. Отец ребенка рассказал мне о том, что его сестра, которая видела мальчика новорожденным, просто убита тем, что с ним случилось.

В этих двух случаях родственники сказали, что они могут достать лекарства или что они нашли медицинское учреждение для обоих мальчиков. Именно этими двумя детьми интересовался губернатор, и было естественно предположить, что они захотят поехать, что родители захотят поехать.

За день до отъезда губернатора, когда я разговаривал с ним, 26-го вечером, он коснулся в разговоре вопроса об этих двух мальчиках, и я ему ответил: "В этом нет абсолютно никакой проблемы". В этих случаях решающим является мнение родителей, даже если речь идет о двух пациентах, которых можно лечить здесь и которые проходили необходимый курс лечения в нашей стране.

Мы были уверены, что они поедут, что родные согласятся отправить их – одного в Северную Каролину, а второго в Чикаго. В какой-то момент он меня спросил: "Я могу увезти их завтра с собой?" Я сказал: "Да. Сколько сейчас времени?" "Сейчас должно быть 9 часов вечера, 9.30". Я ответил: "Конечно. Мы сейчас же свяжемся с этими семьями. Неважно, если у них нет паспорта, мы им дадим другой документ, удостоверение, что угодно", потому что губернатор улетал в час дня.

Одна семья находится в Матансасе, надо было проконсультироваться с родителями. Оттуда же один товарищ позвонил в Матансас. Я его попросил: "Свяжись с родителями, со всеми, с кем нужно, надо узнать, есть у них паспорт или нет". Родители того ребенка, который улетел с ним, даже собирались уезжать в США через некоторое время; у нашего представителя спрашивали о позиции Кубы в этой связи, поскольку этим вопросом интересовался Хелмс. Представитель корректно ответил: "Будет сделано то, что лучше для ребенка". Вот как обстоит дело. Я этого ожидал.

Я прочитаю лишь некоторые фразы, ладно? Они пишут: “скромная семья с нетерпением ждет приезда этой “гуманитарной миссии” (…) Карлос Прието и Илеана Сидерис Борхес, проживающие в столичном районе Марианао, надеются, что доктор Лайза Торнтон, директор детской больницы "Ла Рабида" в Чикаго, сможет выслушать историю их двухлетнего сына Кристиана и оказать ему какую-нибудь помощь; 5 июня Кристиан упал с балкона своего дома." Это мальчик, который должен был ехать в Чикаго. Другой мальчик из Матасанса должен был ехать в Северную Каролину; он сейчас там, но, возможно, его в конечном итоге будут лечить в Чикаго.

Бесстыдство статьи, о которой мы говорим, не имеет границ: "Родители Кристиана питают надежду на то, что доктор Торнтон и восемь врачей-специалистов, находящихся в составе делегации, внимут просьбе члена палаты представителей от штата Флорида републиканца Линкольна Диас-Баларта посетить ребенка". Он обращается не к губернатору, а к доктору: "…Прошу вас во время вашего визита поинтересоваться здоровьем Кристиана и посетить его и его родных, чтобы таким образом из первых рук получить информацию о действительности сегодняшней Кубы, где члены иерархии режима и туристы с долларами имеют доступ к лучшим продуктам и услугам, в то время как кубинский народ страдает от дискриминации и нищеты" и т.д. За всеми этими "столь гуманными" людьми стоит политиканство. Это достойно самого глубокого сожаления.

Когда произошел этот несчастный случай? Почти пять месяцев назад, 5 июня этого года. Но самое печальное то, что эта ложь Диас-Баларта появилась после того, как ребенка спасли врачи больницы "Хуан Мануэль Маркес" и этого Международного центра неврологической реабилитации, но главным образом - врачи первой больницы.

Тут более полно отражена история пациента из Матансаса (Показывает документы). Это выписка из историй болезни двух пациентов; в выписке пациента из Матансаса есть важное замечание: "В настоящий момент пациент не нуждается в лечении в каком-либо ином центре, поскольку в нашей стране ему обеспечено медицинское обслуживание. В настоящее время он не нуждается в хирургическом лечении в силу его благоприятной эволюции и возраста, когда это не рекомендуется." Таковы заключительные выводы врачей гастроэнтерологического отделения детской больницы "Хуан Мануэль Маркес". Они высказали свое мнение, когда их об этом попросили: "… возраста, когда это не рекомендуется; однако, если возникнет такая необходимость, больница располагает всеми условиями для проведения операции, которую уже сделали тут шести пациентам".

Врачи не советуют оперировать мальчика. Это уже приобретает другое значение, это уже более серьезный вопрос, и я поставил его перед губернатором: "Послушайте, губернатор, это на нашей ответственности. Существует рекомендация не проводить операцию, есть два мнения; этот вопрос, фактически, выходит за пределы того, что могут решить родители. Так как вы обратились с просьбой увезти мальчика, я должен ясно объяснить вам мнения его врачей". Мы еще не встали из-за стола, где вели первоначальную беседу с губернатором, мы еще не знали решения по поводу другого пациента, о котором я рассказывал вам и с чьим отцом нам пришлось встретиться в час ночи...

Я продолжил: "Это ответственный вопрос: если будет допущена ошибка, если ребенок погибнет, если вы увезете его завтра и мы дадим согласие на это, не объяснив, что существует два разных мнения, какова будет наша вина, если ему делают преждевременную операцию и мальчик погибнет?" Кроме того, мальчик чувствует себя хорошо; я подчеркнул в разговоре с губернатором, что у нас нет возражений, но мы просим его как губернатора Иллинойса и просим сопровождающих его врачей обратить особое внимание на мнение кубинских медиков о том, что операция преждевременна, что он эволюционирует очень хорошо и что в случае возникновения потребности в операции здесь могли бы ее сделать. Речь шла о мальчике из Матансаса, который даже ходил в школу.

Во втором случае это ребенок, упавший со второго этажа; он упал головой вниз и от удара получил страшную травму; сегодня ребенок практически не может двигаться. Первое, что сделали, это спасли ему жизнь. Все, что наши врачи сделали, чтобы спасти этого ребенка, намного сложнее по сравнению с тем, что предстояло бы сделать мальчику из Матансаса. И если медицинская помощь мальчику из Матансаса стоит 700 000 долларов..., тогда все, что врачи сделали для этого малыша, должно стоить, ну не знаю – я сказал в прошлый раз 100 000, но теперь, зная эти детали и новые данные...- неизвестно, может, миллион, два или даже три миллиона; кроме того, никто не знает, кто будет за это платить. Почему? Потому что этому мальчику требуется реабилитация в течение многих лет.

Именно вокруг этого случая устраивают политиканские игры, разводят дешевую политиканскую спекуляцию сторонники геноцида, те, кто не хочет, чтобы продавали продукты питания и лекарства нашей стране, ни детям, ни старикам, и поощряют блокаду, чтобы у нас не было даже на что их купить. Надо сказать, что если однажды нам предоставят разрешение на приобретение продуктов питания и медикаментов, встанет вопрос, на что мы будем их покупать. Потому что если вы не можете торговать и не можете продавать ничего, вы не можете развиваться. Если вас везде подвергают экономической войне, подобное разрешение бессмысленно. Мы будем рады, когда нам начнут продавать продукты питания, но это не решит проблемы. И вот эти сторонники, люди, защищающие блокаду, и говорят эти гнусные вещи.

Ребенку, перенесшему травму, надо было сделать первоначальную операцию, потому что практически у него был размозжен мозг, он потерял 25% мозговой массы. Потом ему пришлось сделать еще пять операций по мере того, как возникали новые осложнения. Речь идет об очень сложном случае, потребовавшем большой первоначальной операции, а потом еще пяти других. Я беседовал с врачами и с хирургом, оперировавшим его, это был подробный разговор. После того, как ему спасли жизнь, он не видел, не слышал, не плакал, абсолютно ничего; ни на что не реагировал. Тогда началась реабилитационная программа, и врачи отправили его в СИРЕН. Три дня в СИРЕН, три дня в больнице "Хуан Мануэль Маркес", в зависимости от вида реабилитации. После спасения жизни мальчика, и когда он уже был дома, встал вопрос о том, насколько возможна его реабилитации. Врачи полностью обследовали его и приступили к реабилитации. В результате ребенок уже видит, уже слышит, уже испытывает определенные ощущения, он уже плачет; действительно есть улучшение, это начало пути, который продлится никому не известно сколько времени. Когда я разговаривал с хирургом и директором кубинской больницы, отец ребенка стоял в стороне. Кто-нибудь из них сейчас здесь? Оба здесь. Пройдите сюда, пожалуйста, и встаньте здесь хоть на минутку; я хочу, чтобы народ увидел вас. Не все врачи сейчас здесь, но зато здесь находятся двое, сыгравшие главную роль в спасении ребенка (Представляет телевизионным камерам врачей - хирурга и директора больницы).

Наконец, в тот вечер, уже беседуя с отцом ребенка и нашими врачами, я спросил его, почему он изменил свое мнение; к этому времени ему уже дали копии документов, диагноз и все остальное, письмо и статью из "Нуэво Херальд", где говорилось о том, что ребенка не принимали в СИМЕК. Я сказал ему: "Вот, здесь есть статья". Он ответил: "Да, у меня есть статья где-то здесь". Я продолжил: "Советую не читать ее, потому что тебе это будет неприятно"; дело в том, что в статье ему приписываются разные высказывания. Отец заплакал и сказал: "Единственное, что я сказал, была вот эта фраза. Если написано что-то еще, то это выдумали там", речь шла об истории с СИМЕК.

У вас тоже есть такое оборудование. Какое лечение вы ему проводите у себя в больнице? (Нейрохирург объясняет, что проводится пассивная физиотерапия с некоторыми элементами активной, поскольку в этот момент ребенок нуждается прежде всего в пассивном лечении, в ласке и последовательной работе матери с ребенком, это самое важное сейчас, а также в некоторых других видах специализированного лечения.)

Сейчас ему назначены шесть сеансов реабилитации в неделю (Врач объясняет, что сейчас ребенку проводят три сеанса физиотерапии в неделю в больнице "Хуан Мануэль Маркес" и три сеанса в неделю в СИРЕН.)

Он уехал, мы с ним попрощались, а там остались кубинские и американские врачи, министр здравоохранения, и они проговорили по крайней мере еще час. Они все еще разговаривали, когда я проводил остальных членов американской делегации. Проводив их, я присоединился к отцу ребенка и к тем, кто еще оставался. Для отца у меня уже есть хорошее известие: "Вот, пока вы стояли в стороне, врачи мне сказали то-то и то-то, и это, по-моему, отлично, потому что есть большие, превосходные перспективы улучшения состояния ребенка".

Он мне рассказал, как возникла идея о поездке в Соединенные Штаты. Его сестра позвонила из Майами, она занималась всеми этими вопросами. Я ему сказал: "Теперь посоветуйся с матерью ребенка, чтобы знать ее мнение". Я был рад, и отец был счастлив, получив это известие. В самом деле, это очень хорошее известие. Что требовалось? То, что они сейчас делают. Это все, что требовалось.

Потом возникла путаница, потому что были отданы разные распоряжения: представитель Министерства здравоохранения занимался всеми этими вопросами; за тем другим ребенком надо было поехать в Матансас, привезти и разместить; врачи должны были находиться в больнице в 9 утра, надо было оповестить родителей. Губернатор улетал в час дня, а еще не был решен вопрос виз или не знаю уж какие еще другие вопросы. В аэропорту даже возник некий конфликт. Что произошло? После конференции, прежде чем ехать в аэропорт, губернатор отправился обедать. Я провожу пресс-конференцию, приезжаю к себе в кабинет, и Карлитос мне говорит: "В аэропорту возникло недоразумение, потому что туда привезли обоих детей". Что же случилось? Об этом мы узнали позже. Представитель Министерства здравоохранения получил распоряжение быть в 12 часов дня в аэропорту с обоими детьми, он ничего не знал о решении врачей, ему сказали быть там в 11 часов с двумя детьми, он думал, что летят оба...

Губернатор спешил, я сказал ему: "Подождем, пока приедут врачи". Врачи приехали где-то после 12. Я отправился на пресс-конференцию, губернатор на обед. Предполагалось, что они улетят в час дня, но я сказал: "В час не получится".

Глава ЮСИС была вне себя и сказала, что это дикость - привозить детей без виз, хотя губернатор просил Отдел о срочной помощи, и предполагалось, что все будет сделано. Когда мне сказали это, мне стало неудобно перед губернатором, и я спросил: "А где сейчас губернатор? Предупредите его, позвоните Ремиресу по этому сотовому телефончику и объясните, что там произошло, что эти люди находятся в аэропорту и хотят уехать".

Приехав, он мне сказал: "В аэропорту возникла проблема". Я спрашиваю его: "Приехал губернатор?" Он отвечает: "Нет, губернатор сейчас выезжает". Я ему говорю: "Разберись со всем этим, со всеми этими проблемами, объясни все; жди его там." Некоторое время спустя приехал губернатор.

Что нас беспокоило? Губернатор удивился и сказал: "А как же они прошли через миграционную службу и все формальности?" Потому что глава ЮСИС была вне себя. Да, они выполнили все иммиграционные формальности и все остальное, потому что не знали, какое решение принял губернатор, и поэтому были там.

Был еще и другой инцидент, о нем позже.

Как я уже сказал, мне было неудобно перед губернатором, ведь все уже было оговорено; меня беспокоило, вдруг он подумает, что хотя в 12.15 мы договорились о том, что поедет один ребенок, ему сюда привезли обоих. Я сказал Барриосу: "Объясни ему все хорошо, и пусть он примет решение, то или иное, все равно". Он выразил свое мнение и сказал, что, согласно критериям американских врачей, этого ребенка нет необходимости везти в Соединенные Штаты, нет нужды в этой поездке, и что если наступит момент, когда ему понадобится больница, тогда они его примут. Вот как все было.

Ну ладно, родители возвращаются домой, а на следующий день, 29-го, идут в иммиграционный отдел с просьбой о разрешении на выезд. Спрашиваю: что случилось? Опять? Вначале собирались ехать, потом передумали. Врачи высказали свое мнение, они решили не ехать. Спокойно вернулись домой, а на следующий день - в иммиграционный отдел: разрешение на выезд. Вот я и спрашиваю: "Что случилось?" Отвечают: "Позвонили из Майами и сказали, что ему дадут место в больнице, не знаю где, и что он должен туда поехать". ЮСИС немедленно дал визы.

Теперь им нужно было заполнять анкеты на выезд в иммиграционном отделе. Мы хотели принять кое-какие меры, получить дополнительную информацию, узнать мнение об этой больнице, потому что нас серьезно начало беспокоить другое: на самом-то деле господин Диас-Баларт хочет сыграть на судьбе ребенка и трагедии родителей.

Я абсолютно уверен в том, что везти сейчас этого ребенка нецелесообразно, что нигде ему не обеспечат многолетнее лечение, которое гарантировано ему здесь, потому что это обойдется в миллионы долларов. Жизнь ребенка спасена, кроме того, есть обещание губернатора Иллинойса, что если когда-нибудь понадобится, они примут ребенка в Иллинойсе.

Какая судьба ждет этого ребенка, которому медицина и врачи Кубы спасли жизнь? Во сколько обошлись бы эти операции и более чем четырехмесячное лечение, если они говорят, что лечение другого пациента обойдется в 700 000 долларов? Надо умножить эту цифру по крайней мере на пять. Потребуются годы лечения до тех пор, когда он сможет пойти в школу или учиться, на что надеются врачи. Улучшение есть, чему имеются доказательства, и сами американские врачи в этом убедились. Такова ситуация в данный момент, и я хотел объяснить все это подробно, поскольку это серьезный вопрос.

Нам нужны гарантии, гарантии того, что если родители захотят увезти ребенка, его будут лечить в отличной больнице, и уж конечно не в майамской, так как это представляет собой оскорбление для всех, обман, одним словом политиканское преступление.

В этом заключалась проблема; на них оказали давление. На следующий день опять на них оказали давление те, из Майами, и для Майами. Один спектакль за другим.

Сейчас в данной ситуации мы дали бы ребенку разрешение на выезд, если правительство Соединенных Штатов, а не ничтожный мафиози, даст нам гарантию, что ребенка положат в наилучшую больницу этой страны, тогда мы немедленно дадим матери разрешение на выезд с ребенком, немедленно, хоть послезавтра, если надо принять решение, но ребенку надо обеспечить то, что ему обеспечено тут.

Теперь правительство Соединенных Штатов должно высказаться, и чем раньше, тем лучше, и сказать нам, какая больница в Соединенных Штатах самая лучшая для лечения этого пациента, которому кубинские врачи спасли жизнь. Это почти оскорбительно по отношению к больнице, к приложенным всеми усилиям, которые отметила выдающийся специалист одной из лучших американских больниц, находящейся в Чикаго. Но сейчас мы уже не можем требовать от губернатора Иллинойса принять ребенка; это обязано сделать правительство Соединенных Штатов.

Мы посвятили этому много часов, потратили много времени, пусть теперь в Соединенных Штатах позаботятся о выполнении этого требования, и ребенок выедет немедленно, как только будет получена гарантия оптимального лечения, а не дешевого политиканства, как сейчас.

Такова наша позиция, и я решительно заявляю об этом. Думаю, тут нечего больше говорить. Я имею в виду этих детей.

Теперь перейдем к другой теме.

Как вы понимаете, это серьезный вопрос, поэтому я вынужден был все объяснить.

Марина Менендес. - В начале выступления вы сказали, что одной из причин нынешней антикубинской истерии в Соединенных Штатах, кроме визита губернатора Райана, является и близость Ибероамериканской встречи в верхах, и упомянули провал попыток ее саботажа. Я хотела бы, чтобы вы подробнее остановились на этой теме.

Фидель Кастро. - Хорошо.

Тут уже имеются документы, в которых говорится о саботаже саммита; там мафия строит планы. Есть большое количество данных, я не буду их зачитывать, нет необходимости. Понятно? Попытки саботировать саммит начались уже несколько месяцев назад, с июля или даже еще значительно раньше.

Вот, сейчас я это зачитаю. Ты имеешь в виду встречу в верхах, а не саботаж отношений, поскольку это две разные темы.

Журналистка. - Да, да, я говорю об Ибероамериканской встрече в верхах.

Фидель Кастро. - К этому приложил руку Отдел, представляющий интересы Соединенных Штатов.

Я предпочел бы рассказать о некоторых предшествовавших событиях и прочту тебе об этом.

Был нашумевший случай со встречей по бейсболу в Балтиморе и ужасный скандал, потому что там были люди, которые любой ценой хотели сорвать встречу по бейсболу в Соединенных Штатах. Проблема тогда состояла в том, что виз не давали, дело затягивалось, потом их дали только части делегации, а не все, которые мы запросили. Когда мы играли с американской командой "Ориолс", мы им дали все визы, которые они запросили, и был случай, когда они попросили разрешения принять самолеты и выдать визы за два часа до вылета, и мы сказали: приезжайте. Мы им предоставили все возможности, и много людей приехало тогда из Соединенных Штатов.

Была договоренность о том, что наши спортсмены полетят туда на кубинских самолетах, так же как они прилетели на американском самолете. Мы собирались отправить на нашем самолете всех, кто поместится. Тогда они высказали свою озабоченность тем, что на самолет может быть наложен арест. Нам сказали: "Почти наверняка на самолет наложат арест", по той же причине, по которой там наложили арест на фонды кубинского предприятия телефонной связи ЭТЕКСА. В общем, они были действительно озабочены. Нам было очень трудно отказаться от той договоренности и от права везти наших спортсменов на своем самолете. Мы настаивали на своем, аргументируя, что было бы ненормально лететь на самолетах чужой авиалинии.

Этот человек, Хэмилтон, отвечал нам, объяснял, достаточно убедительно разъяснил все риски. Было видно, что он не намеревался препятствовать решению дела. Итак, они были действительно озабочены, и была большая вероятность того, что там на самолет наложат арест. Я подумал: если мы будем и дальше настаивать на том, чтобы наш самолет во что бы то ни стало летел туда, сорвется встреча, и все усилия многих людей из Балтимора и других, связанных со спортом в Соединенных Штатах, окажутся напрасными, и все будет выглядеть просто нашим капризом. А поскольку они действительно не в состоянии воспрепятствовать наложению ареста на самолет, может показаться, будто на самом деле мы хотим устроить там большой скандал, а там действительно мог бы возникнуть большой скандал, если бы нашей команде и 250 с лишним гражданам, сопровождавшим команду и тренеров, сообщили, что на самолет наложен арест. В конечном итоге поехали 300 человек, поскольку раз уж нам пришлось нанять другой самолет, а он вмещал 300 человек, за несколько дней до отъезда –достаточно заблаговременно, чтобы нам предоставили визы, - мы увеличили численный состав делегации.

Но тут они начали строить козни, и визы все не давали. Сам Козак вредил здесь чем только мог, а его люди помогали ему там. Потом мы узнали, что все визы были уже на Кубе, но их просто не выдавали. Затем попытались исключить часть тех, кто должен был поехать, сократить их число до 200, а они уже все 300 были в Гаване с паспортами. Да еще какие разборчивые! Кто не ехал? Не ехал Ордас. Послали передать, что, мол, виза…, что он не может ехать. Услышав, что речь идет об Ордасе, я сразу вспомнил о грязных клеветнических кампаниях против Ордаса, человека, который в прошлом году ездил в Вашингтон, чтобы получить премию Панамериканской организации здровоохранения. Да, я вспомнил об этом, потому что контрреволюционеры, эти отвратительные субъекты, выдумали клевету, будто в этой больнице - уже не во Вьетнаме, - которой много лет руководит Ордас и о которой можно с уверенностью сказать, что она является одной из лучших в мире, которая очень успешно работает и пользуется международным признанием, подвергают пыткам политзаключенных, "узников совести", и все в таком духе, будто в этой больнице была камера пыток.

Скажу вам, что накануне отъезда, в конце дня, я собрался со всеми, кто должен был ехать, 300 человек, включая всю команду, и сказал им: "Если откажут хоть одному из тех, кто находится здесь, из тех, кого мы знаем, товарищей, не совершавших преступлений, не имеющих судимости, то не поедет ни один". Встреча происходила там, где заседал суд, рассматривая Иск, в том же зале; и люди начали аплодировать, и все реагировали единодушно, поддержав решение: если исключат хоть одного, не поедет никто.

К этому времени мы уже предупредили американцев, что если этот вопрос не будет решен, наши не поедут. Мы даже изменили время вылета, поскольку там надо было провести тренировку днем, и чтобы им не мотали нервы до полудня, мы им сказали: "Тренируйтесь утром, а потом подождете до вечера".

Разумеется, мы об этом всех там оповестили: команду "Ориолс", всех интересовавшихся игрой, некоторых высокопоставленных и авторитетных лиц той страны – сторонников проведения спортивной встречи, которые занимались ее организацией и обращались даже к президенту.

Не успело закончиться собрание, о котором я говорю, как поступило известие о том, что вопрос решен. Дело в том, что мы поразмыслили, направили убедительный ответ; когда речь шла о самолете, мы сказали: вот, смотрите, с этим мы готовы согласиться, по таким-то и таким-то соображениям, но с этим - ни в коем случае. Мы отказались от того права, но от этого не откажемся, потому что это несправедливо, это произвол. Мы достаточно заблаговременно выдали им визы, даже за два часа до вылета, как я уже сказал, а нам теперь в ЮСИС говорят, что не могут дать визы. Сначала сказали, что дадут, а теперь говорят, что не дадут.

На самом деле они нам не сказали, что не дадут; что они сказали, так это то, что не поедет 100 человек, а кого, кроме Ордаса, исключили из списка? А, крестьян, членов массовых организаций, студентов, - вот кого исключили. Тогда мы сказали: "Если они не поедут, встречи не будет".

Теперь им пришлось бы иметь дело у себя с теми, кто уже потратил там массу денег, уже было продано билетов почти на миллион долларов, и из-за такого абсурда, такой нелепости все оказалось на грани провала. В таких условиях мы предпочитали, чтобы встреча не состоялась.

Когда собрание кончилось, пришло из Вашингтона известие от Ремиреса о том, что разрешение было выдано всем без исключения. Вот так проходила поездка в Соединенные Штаты.

Вот текст речи, произнесенной им 16 июля 1999 года. Прочитаю только основные абзацы:

"Добро пожаловать на наше празднование 4 июля. Я хочу поделиться с вами своими наблюдениями, о которых я рассказал американским гражданам на нашем торжестве 2 июля. Мне кажется важным, чтобы вы знали, в чем мы видим смысл нашей миссии в вашей стране. Некоторые мои коллеги и я сам скоро покидаем Кубу. Именно в этом ключе вам следует воспринимать мое обращение.

Это 4 июля не только последнее в ХХ веке. Возможно, это последнее 4 июля, которое некоторые из нас проводят на Кубе – по крайней мере, при нынешнем правительстве.

Остающиеся здесь коллеги будут и впредь прилагать усилия для того, чтобы помочь кубинскому народу совершить мирный переход к демократии. Это продолжает оставаться сутью нашей миссии. Однако, передавая бразды правления новой команде, было бы нелишне поразмышлять о наших намерениях.

(…)

Мы хотим демократии на Кубе, чтобы нашим консулам не приходилось действовать, исходя из соображения, что большинство здравомыслящих кубинцев не желают ничего иного, кроме как убежать из собственной страны.

Мы хотим демократии на Кубе, потому что не хотим видеть, как наша береговая охрана применяет шланги и газы против людей, единственное преступление которых состоит в том, что они пытаются построить для себя лучшую жизнь в условиях свободы.

Мы хотим демократии на Кубе, потому что не желаем видеть страну повергнутой в хаос" - это как раз то, что они хотят спровоцировать, - "который поставил бы нас перед рядом социальных и военных альтернатив.

Мы хотим демократии на Кубе просто потому, что этот народ уже достаточно страдал.

(…)

Ключ к решению проблемы - в руках самих кубинцев. Однако как нашим предкам понадобилась внешняя помощь, когда они боролись за демократическое право принимать решения самостоятельно, кубинскому народу нужна наша помощь и помощь других, чтобы отвоевать это основное право.

(…)

Так вот, чтобы отпраздновать установление демократии в нашей стране, давайте возобновим нашу помощь кубинским коллегам в деле восстановления их демократии.

Несмотря на то, для меня это последнее 4 июля до окончания моей миссии на Кубе, могу заверить вас здесь в этот вечер, что те, кто меня заменит, продолжит усилия по восстановлению основных прав человека в этой прекрасной стране.

Спасибо за внимание".

Вот такая речь.

Итак, я вам прочел торжественную речь фельдмаршала Майкла Козака перед своим войском в момент прощания, в которой он заверяет, что все останется по-прежнему и те, что придут за ним, будут поступать точно так же, что именно так и происходит.

Теперь, кто же был на том коктейле? Да, был своего рода коктейль: главари контрреволюционеров - я назову их имена: Элисардо Санчес Сантакрус Пачеко, Одилия Кольясо, Ласаро Куэста Моруа, Марио Хулио Вьера, Ласаро Кабрера, Густаво Аркос Бергнес и, кроме того, Нестор Багер, Рауль Риверо, Марвин Эрнандес, Рикардо Гонсалес, Таниа Кинтеро, Хуан А. Санчес, Хорхе Оливера, Ласаро Родригес, Мария-дель-Кармен Карро, Хесус Суньига, Мануэль Давид Оррио, Освальдо де Сеспедес, Аурора дель Бусто, Луис Гарсиа, Мануэль Васкес Порталь, Армандо Аньель Герреро, Клаудия Васкес, Мария-де-лос-Анхелес Гонсалес, Хильберто Фигередо, Мануэль Брито, Мерседес Морено, Омар Родригес Салудес, Марио Хулио Вьера, Кармело Диас, Педро Пабло Рамос, Рамон Альберто Крус, Адольфо Фернандес, Хуан Карлос Гонсалес де Авила, которого сопровождали Марица Кальдерон, Густаво Рафаэль Родригес, Эдель Гарсиа – из Кайбарьена, - Рамон Умберто Колас, Берта Мексидор, Сантьяго Сантана – из Сантьяго-де-Куба, - то есть, Козак пригласил всех своих любимцев.

Кроме того, были приглашены представители 16 иностранных агентств печати: Си-Эн-Эн, АП, АП-ТН, Эй-Би-Си, Эн-Би-Си, "Эль Кларин", АФП, Би-Би-Си, Рейтер, Нотимекс, АНСА, ЭФЭ, "Эль Паис", "Файнаншл Таймс", "Просесо", ТВЕ. Их пригласили, я их ни в чем не обвиняю, но их тактика и игры хорошо известны, поскольку применяются чуть ли не оскорбительные приемы по отношению к корреспондентам. Не скажу, со всей откровенностью, что некоторые не приняли это приглашение с большим удовольствием, не хочу называть имен, тем более, что кое-кого из этой небольшой группы, тесно сотрудничающей с ЮСИС в рамках его подрывной и дестабилизаторской деятельности, уже нет на Кубе. Немного позже мы посмотрим, как они организовали свои шоу.

Представители трех агентств печати – АНСА, Рейтер и Нотимекс - заверили, что их не было на той встрече, может быть, и других также. Речь идет о списке приглашенных агентств печати. Там не указываются фамилии корреспондентов. Никто не намеревался кого-либо обижать или обвинять.

Это произошло на прощании Козака с его войском, с главарями и со всеми, хотя не все главари были там. Кажется, что-то про главарей есть тут и в других местах. Неважно, эти из ЮСИС всегда раздают пряники, они постоянно в контакте.

Вы услышите о вещах, которые могут показаться просто смешными.

Итак, я говорю о 16 июля.

Тот человек, с которым мы познакомились - я говорил, что в госдепартаменте был один человек, чуть ли не в порядке исключения появился человек, который, по крайней мере, действовал разумно и убедил нас в том, что опасность наложения ареста на самолет была реальна, - умел ставить вопросы с уважением и с определенным дипломатическим талантом, и поэтому некоторые проблемы были решены. Не без труда, но решались, как например, вопрос с поездкой в Соединенные Штаты. Этого человека там уже нет, поставили другого. Также было известно, кто приедет в ЮСИС, были известны и ее характерные особенности, поскольку уже в 1992 году она проявила себя, приезжала сюда, ее уже знали, и некоторые говорили, что она была хуже того, кто уезжает.

Естественно, в отношении Отдела, представляющего интересы Соединенных Штатов, агремана нет; этот знаменитый агреман не применяется на практике, страна просто назначает должностное лицо. Если бы был агреман, то учитывая всю информацию, которой мы располагаем, мы бы сказали: пожалуйста, предложите другую кандидатуру. Правда, может быть предложат 10, и все 10 скроены по одной мерке и имеют те же самые намерения. Ладно. Это мы обсуждать не будем. Просто думаю, что мы имеем право спокойно высказать свое мнение. Это не означает, что мы собираемся объявить эту госпожу персона нон грата, это была бы простая трата времени, которая ничего не дает, но хорошо, чтобы наш народ знал, каковы задачи этого учреждения. То есть, они здесь не только для того, чтобы выдавать визы, но чтобы вредить, постоянно и открыто организовывать заговоры против нашей страны, даже не пытаясь это скрывать.

Таким образом, вскоре должны были заменить главу ЮСИС, к этому времени уже назначили другого начальника отдела по кубинским вопросам вместо господина Ранненбергера, и завершил свою миссию господин Хэмилтон. Если бы новый начальник отдела в тот момент уже получил назначение, проблемы в Балтиморе не были бы решены, все бы пошло насмарку, а приходилось решать и некоторые другие вопросы, обсуждать различные аспекты, практические дела.

С 3 по 9 августа 1999 года в нашей стране находился с визитом новый руководитель отдела по кубинским вопросам госдепартамента США Чарльз Шапиро. Он прибыл уже в качестве начальника отдела, а Козак еще оставался в ЮСИС, поскольку уехал не сразу. Новая глава Отдела в тот момент еще не приехала.

5 августа в 15.30 – спустя всего два дня после приезда на Кубу - Шапиро встретился с рядом главарей контрреволюционных групп в резиденции главы ЮСИС Майкла Козака. Во встрече также принимали участие Лоуренс Корвин, Виктор Вокеродт и Марк Шахин – это мое английское произношение - соответственно секретарь по вопросам печати и культуры, второй секретарь Отдела по политическим и экономическим вопросам и второй секретарь и вице-консул этого учреждения.

Из контрреволюционных главарей присутствовали Элисардо Санчес Сантакрус Пачеко – который был и на той встрече, - Освальдо Пайа Сардиньяс, Одилия Кольясо Вальдес, Хесус Янес Пельетьер, Леонель Морехон Альмагро, Лукас Гальвес, Мануэль Давид Оррио и Хесус Суньига. Некоторые имена встречаются и там, и здесь, не так ли? Их восемь, был произведен некоторый отбор.

На встрече Шапиро интересовался следующими вопросами:

нынешнее положение с репрессиями и нарушениями прав человека на Кубе;

экономическое положение нашей страны;

выгода для Кубы от проведения здесь Ибероамериканской встречи в верхах;

мнение контрреволюционеров в отношении иностранных инвестиций, главным образом американских;

положение контрреволюционных заключенных в тюрьмах;

влияние на население подрывных радио- и телепередач;

положение предпринимателей-единоличников.

Сотрудник госдепартамента прямо призвал главарей организовать параллельную встречу в верхах и предложил им использовать в качестве посредника между ними и приглашенными президентами регионального директора организации "Хюманс Райт Уотч" для американского континента Хосе Мигеля Виванко. Это было 5-го августа.

В статье "Встреча с Чарльзом Шапиро" дается обзор некоторых вопросов, затронутых на встрече, и делается упор на предложения, внесенные контрреволюционерами и предположительно доведенные до сведения американцев, при этом конкретно выделяется преобладающее среди них мнение, касающееся целесообразности отмены американским правительством ограничений в отношении денежных переводов и поездок как способа повлиять на эволюцию нашего общества. Их позиция в вопросе денежных переводов не совпадала с традиционной, которой придерживается майамская мафия и которую два года назад защищали Владимиро и его соучастники. Теперь они возлагали надежды на политическое воздействие этих семейных денежных переводов в разгар особого периода.

В отношении проведения параллельной встречи в верхах данная

статья ограничилась тем, что отметила буквально следующее: "Некоторые диссиденты указали, что Ибероамериканская встреча в верхах может стать поводом для того, чтобы привлечь внимание к ситуации с правами человека на Кубе. В этом смысле была рассмотрена возможность провести альтернативную встречу в верхах по правам человека". Это уже обсуждалось всеми главарями с начальником отдела госдепартамента по кубинским вопросам.

Итак, я уже говорил, что госпожа Вики Хаддлстон во время визита в сентябре 1992 года, целью которого было постараться покончить с гуманитарной помощью медикаментами со стороны американских религиозных организаций, встретилась в ЮСИС с несколькими главарями контрреволюционеров, среди которых были Элисардо Санчес Сантакрус и Густаво Аркос Бергнес, и прозондировала их позицию в отношении уже принятого закона Торричелли. Посмотрите только, сколько времени прошло - семь лет! И она уже тогда занималась этими делами.

После прибытия на Кубу 30 сентября этого года она проводит ряд первоначальных мероприятий, встречается с людьми, изучает обстановку и уже 4 октября в сопровождении тоже только что назначенного первого секретаря по политическим и экономическим вопросам ЮСИС Джефри ДґЛорентиса наносит визит вежливости заведующему отделом Северной Америки Министерства иностранных дел (МИД) Дагоберто Родригесу Баррере.

В ходе встречи глава ЮСИС имела дерзость - можно сказать именно так, - упомянуть о своем недавнем посещении Майами, где, как она выразилась, различные круги кубинского сообщества за границей настаивают на том, что на острове должны произойти изменения - она явилась сюда почти с тем, чтобы отдавать приказы, - включая уход нашего Главнокомандующего, и в этом вопросе она встретила отпор со стороны сотрудника МИД.

Губернатор прибыл 23-го. 25-го - в тот же день, когда они встречаются там с главарями, - они проводят встречу с контрреволюционными главарями Элисардо Санчесом Сантакрусом - без этого никогда не обходится, - Освальдо Пайа Сардиньясом, Висенте Эскобаром, Густаво Аркосом Бергнесом, Одилией Кольясо, Хесусом Янесом Пельетьером, Мерседес Морено и Мануэлем Давидом Оррио. Некоторые повторяются.

Итак, 28-го эта дама в сопровождении Патрисии Мерфи и Хайме Гонсалеса совершает контрольную поездку к плотовикам провинции Матансас. Другие главы ЮСИС не делали этого. Это нечто новое.

29 октября 1999 года Вики Хаддлстон была вызвана заведующим отделом Северной Америки нашего МИД Дагоберто Родригесом, чтобы выразить ей недовольство кубинских властей ее поведением во время проводов в аэропорту губернатора Иллинойса. Глава ЮСИС явилась на встречу вместе со своим заместителем Джоном Бордманом.

Сотрудник МИД заявил главе ЮСИС, что ее неуместное появление в зале, где президент кубинского парламента прощался с губернатором - она явилась туда неуместно, - расценивается кубинскими властями как неподобающее, неуважительное, оскорбительное и неприемлемое не только по отношению к товарищу Рикардо Аларкону де Кесаде, но также и по отношению ко всем представителям кубинских властей; она ворвалась туда силой, оттолкнув стоявших у дверей.

Он указал, что существуют правила протокола, одинаковые для всех дипломатических представительств, которые всегда соблюдались ими, даже самим ЮСИС в период пребывания на должности его прежних руководителей, а также, что мы не намерены допускать повторения подобных действий, и предложил ей вернуться к поддержанию профессиональных отношений между ЮСИС и МИД и понять, что на Кубе, как в любой части свете, нормы устанавливаются нашими властями.

Вики Хаддлстон попыталась оправдаться, говоря, что губернатор Иллинойса попросил ее увидеться с ним и что у нее была информация о том, что по прибытии в аэропорт он направится прямо в самолет. Она добавила, что тема их разговора была связана с визами двух детей, которые должны были лететь с ним.

Она сослалась на то, что ей ничего не было известно о проводах и что товарищи из госбезопасности преградили ей путь, в связи с чем она пошла на обострение ситуации, чтобы пробиться к губернатору, не зная, что он находился с президентом парламента. Она утверждала, что ее поведение было корректным и что некорректно вели себя товарищи из госбезопасности, не дававшие ей подойти к губернатору.

Далее она заявила, что во время визита губернатора отсутствовало сотрудничество кубинских властей с ЮСИС и что она не принимает нашей точки зрения относительно того, что ее поведение было несоответствующим.

Она также сказала, что губернатор не выполнил того, что он указал как цель своей поездки, когда обратился за разрешением американского правительства, поскольку не ограничился только гуманитарной деятельностью, но также беседовал на темы бизнеса.

Она добавила, что впредь, в случае новых визитов - возможность, относительно которой она сомневается, - она должна будет гарантировать выполнение целей, указанных в ходатайстве о разрешении. Словом, она нападает на губернатора.

В связи с этим вопросом сотрудник кубинского МИД указал, что мы не намерены вмешиваться в решения американского правительства, а также в его маневры, проводимые с целью ограничения права этих граждан ездить на Кубу и встречаться, с кем они пожелают, и если они недовольны поведением губернатора, то должны требовать с него, потому что речь идет о трениях между правительством Соединенных Штатов и гражданином этой страны, и пояснил, что мы не навязывали делегации наших интересов, а только помогли им увидеть и сделать то, о чем они просили.

В отношении ее комментария о необходимости сотрудничества при возможных будущих визитах, сотрудник МИД указал, что такое сотрудничество будет возможным только в том случае, если они изменят политику с намерением способствовать улучшению отношений; однако пока они придерживаются нынешней позиции - препятствовать всем контактам и обусловливать их, - мы не сможем сотрудничать с ЮСИС, поскольку было бы нелепо сотрудничать со стороной, чья политика идет вразрез с интересами Кубы.

Вики Хаддлстон саркастически заявила, что ожидала извинения с нашей стороны за то, что мы препятствовали контактам ЮСИС с губернатором, а вместо этого услышала лекцию о своем поведении.

Кроме того, она вручила ноту, где излагается ее версия инцидента с детьми, которые должны были лететь с губернатором, и их визами, а также якобы неделикатного обращения с нею в аэропорту со стороны кубинских должностных лиц.

Желаете ли вы что-нибудь сказать?

Мы говорили о поведении.

Нидия Диас. - Да, о том, как они пытаются саботировать саммит проведением этой параллельной встречи в верхах, и обо всем, что они пытаются сделать.

Фидель Кастро. - Здесь есть еще один интересный документ, я постараюсь говорить покороче.

Итак, теперь война идет там против губернатора.

Я сейчас прочту вам нечто, что вам будет интересно, может быть, я говорю о вмешательстве. Как я вам сказал, они занимаются только тем, что устраивают заговоры и стараются создавать всяческие проблемы, это почти уже стало традицией.

Этому господину, вместе с другими, пришло в голову - это человек, постоянно устраивающий провокации, - организовать "голодовку", "голодовку", о которой столько писали, они даже думали ее продлить; он начал ее 7 июня 1999 года в 10.15; они находились в одном доме в Лаутоне - это связано с плакатиком, с которым выбежал тот провокатор на играх в Виннипеге, когда он показывал плакат с надписью Лаутон, - все это, конечно, широко освещалось, а мы тем временем наблюдаем, - чего же хочет этот тип, какие у него планы, и почему иные люди ходят туда? Потому что эта была откровенная провокация, чтобы посмотреть, поддадимся ли мы на нее, этакая ловушка, которую они расставили, кое с кем еще, в доме Мигдалии Росадо Эрнандес там, в Лаутоне.

Между 10.15 и 12.00 туда бросились некоторые аккредитованные здесь иностранные корреспонденты. Я не критикую, снова повторяю это; но они так работают, появляется информация: "Происходит нечто важное, потрясающее, конец света, идите в такой-то дом, мы приглашаем". Они были там.

Агентство Нотимекс упомянуло о проведении "голодовки"; Анхель Пабло Поланко Террехон из так называемого "Кооператива независимых журналистов" - не знаю, фигурирует ли он у них в списках, - позаботился о том, чтобы довести до сведения различных иностранных агентств сообщение о проведении "голодовки".

Этой ночью Эльса Морехон Эрнандес, супруга Биссета, раздала "голодающим" молоко, какао с молоком, порошковые прохладительные напитки, фрукты и суп, приготовленный из двадцати кубиков концентрированного куриного бульона. В этот день начинается "голодовка".

Роберто Родригес Арагон, - это сообщение от 8 июня 1999 года, все было скоординировано там, - главарь майамского "Патриотического совета", заверил, что вместе с другими членами этой организации они начнут сорокадневную "голодовку" в знак поддержки Биссета Гонсалеса.

Представляю себе, что это наверное была "голодовка" с антрекотом и уж не знаю с чем еще, потому что это происходило там, в Майами.

Начинаются визиты разных агентств, разных людей. Это было восьмого числа.

В этот день они не принимали твердой пищи, однако пили концентрированный говяжий бульон, какао на порошковом молоке, мороженое, йогурт и быстрорастворимые прохладительные напитки; позже они думали съесть апельсины и другие фрукты. Таков второй день "голодовки".

9-е число: в течение трех прошедших дней они пили быстрорастворимые прохладительные напитки, ели мороженое, пили какао на порошковом молоке, йогурт, ели апельсины и манго.

10-е число: они позавтракали какао на молоке и в дальнейшем через каждые два часа пили прохладительные напитки и соки и ели мороженое. Каждые два часа, вот даже расписание существует (Смех).

С момента начала "голодовки" это освещали такие-то, такие-то и такие-то информационные агентства, которые я не буду называть. Это не война против агентств, просто мы сообщаем некоторые данные, о которых они, возможно, не знают, а нам с первого дня было известно полное меню.

11-е число: они позавтракали какао с молоком и через каждые два часа продолжали пить соки и прохладительные напитки и есть мороженое. И далее в том же духе.

14-е число: они позавтракали в 5.00 утра, очень рано, чтобы представители прессы не застали их за едой. Потом продолжали принимать пищу каждые два часа. И так до бесконечности.

Они продолжали пить концентрированный куриный бульон, витаминизированное молоко и йогурт. В 21.00 съели мясной суп.

Следующий день: они продолжали пить витаминизированное молоко, йогурт, концентрированный куриный бульон, прохладительные напитки и сок с порошковым спирулином. Они же знают, что спирулин - это продукт, содержащий много белков, где-то 70%.

18-е число: пресс-конференция. Присутствует около 26 человек, в том числе Марк Шахин, второй секретарь и вице-консул ЮСИС.

Интересный факт: 27-го числа в течение дня они пили витаминизированное коровье молоко, соки и бульон.

Один человек, связанный с Орасио Сальвадором Гарсиа Кордеро - членом руководства знаменитого Фонда, вручил Эльсе Морехон, супруге Биссета, 500 долларов, предназначенных для "голодающих". Это было 27-го числа. Они получили разные подарки, вещи, продукты от людей, приезжавших из Майами, а также кое-какие денежки.

В этот же день Оалис Викторес Ирибарри вручила Биссету 140 долларов, присланных также членом НКАФ Алиной Гарридо. Сюда были включены и несколько банок витаминизированных прохладительных напитков.

Приходили и уходили разные главари, а народ наблюдал за этим.

30-го числа все продолжалось в том же духе, я не буду перечислять вам день за днем вплоть до 17 июля, когда "голодовка" закончилась. В 5.15 утра туда прибыл автомобиль, "голодающие" погрузили на него свои вещи, среди которых были три раскладушки и три подушки.

В этот час, в 6.00 утра, Биссет прочел несколько псалмов и сказал, что Мигдалия Росадо, Оалис Викторес и Роландо Муньос Йобре больше не являются членами Лаутоновского фонда прав человека ввиду несоблюдения дисциплины и плохого обращения с гостями, и они больше не хотят с ними общаться. После этого он сел в машину и уехал, а Ласаро Торрес Леон и Хоакин Рафаэль Мартинес Родригес ушли пешком. Иностранной прессы не было. Им все это уже надоело.

В доме остались Мигдалия Росадо и Муньос Йобре.

Роландо Муньос Йобре уходит в 6.20.

Интересные данные, не правда ли? Верно.

За эти 40 дней "голодающих" посетило 54 корреспондента из 21 иностранного информационного агентства - различные корреспонденты, некоторые побывали там несколько раз, - и пять сотрудников ЮСИС. Это были:

8 июня 1999 года, то есть на следующий день после начала "голодовки", посетил дом Тимоти Суньига Браун, в тот момент первый секретарь ЮСИС.

18 июня в пресс-конференции принял участие Марк Шахин - второй секретарь и вице-консул ЮСИС.

24 июня здесь побывали Майкл Козак - в то время глава ЮСИС - и Марк Шахин - второй секретарь и вице-консул Отдела.

30 июня сюда приезжала Марисела Крамер - в то время сотрудник ЮСИС.

15 июля - то есть, уже к концу - туда приехали глава ЮСИС Майкл Козак и Виктор Вокеродт - второй секретарь отдела по экономическим и политическим вопросам. Это основные посетители, я не хочу называть больше имен. Но посмотрите, сколько народу старалось убедить мир - сами того не желая, потому что они не знали, какова была диета, - что там люди голодали. И конечно, вы видите, кто их посещал.

Вот еще интересные сведения: ежедневное количество калорий, получаемых каждым "голодающим", - 4 017,18 килокалории. Я думаю, что столько не получают и тяжеловесы, хотя они не утомляются, не устают, испытывают огромные нагрузки.

Белки: 262,27 грамма. Подсчитано, что 80 граммов белков более чем достаточно.

Жиры: 111,82 грамма.

Углеводы: 597,93 грамма.

Вот вам меню с содержанием калорий - я не буду долго на этом задерживаться, - в каждом из поглощенных ими продуктов, и их количество.

Здесь также указано приблизительное энергетическое содержание продуктов, съеденных "голодающими", список продуктов питания, все параметры физического состояния, расписание - если хотите, - это последнее, о чем я вам скажу:

- 6.00 - какао с молоком

- 9.00 - йогурт

- 10.00 - бульон из куриных кубиков

- 12.00 - сок манго

- 15.00 - сок манго

- 17.00 - быстрорастворимые прохладительные напитки

- 17.30 - рыбный бульон

- 19.00 - сок манго

- 20.00 - мясной суп

- 23.30 - мясной суп

Здесь даже поименно указывается все, что потреблял каждый из них.

Артериальное давление - прекрасное: 120 х 80, 110 х 70, более или менее у всех. Хорошо, здесь у меня имеются сведения по каждому. У одного было 100 х 60, а еще у одного - 110 х 70.

Остается сказать, из чего делали мясной суп - был суп № 1 и суп № 2. Один давали в 20.00, другой - в 23.00. В 20.00 давали суп из свинины, говядины, курицы и кое-чего еще; второй был чуточку полегче, потому что его давали позже: он был без курицы, но все остальное присутствовало.

Мне уже осталось меньше, чем было, но некоторые вещи стоит рассмотреть.

Итак, мы говорили обо всех планах, верно? Сейчас, в связи со встречей в верхах, нам стало известно из достоверного источника, что руководители Национального кубино-американского фонда заверили, что эта организация готова потратить миллионы долларов на осуществление плана, направленного на укрепление "внутренних диссидентов" и кубинской католической церкви, уточнив, что главный упор они будут делать на сантьягском архиепископе Педро Маурисе Эстиу и на контрреволюционных главарях Освальдо Пайа Сардиньясе и Элисардо Санчесе Сантакрусе Пачеко, с целью объединить их в блок, способный составить прошение или осуществить провокацию, которые стали бы известны президентам, присутствующим на Встрече глав государств и правительств.

Мы не обвиняем ни Маурисе, ни католическую церковь, мы обличаем идеи и планы террористической кубино-американской мафии, возникшие месяцы назад. Мы уже имеем доказательства того, что господин Элисардо предпринял определенные действия в некоторых посольствах с расчетом на встречу в верхах.

Идея заключается в том, чтобы обратиться ко всем и оказать давление там - через госдепартамент и здесь - через ЮСИС на президентов, которые будут присутствовать на встрече, чтобы применить к ним рецепт Райана: встреча с этими "исключительными патриотами и непревзойденными защитниками демократии и прав человека".

В этой связи стоит отметить, что они применяют тактику - уже не Фонда, а американского правительства, - делая модным присуждение премий за их писания, некоторых из них "весомых", таких как премия Национальной лотереи в размере 100 тысяч песо, целая серия, когда здесь разыгрывалась лотерея. Естественно, это будут не кубинские писатели, настоящие журналисты, патриоты, как те, с которыми мы встречались вчера, или как те, которые ездят по Центральной Америке, Гаити, по всем этим краям или любым местам планеты, навещая кубинских врачей; им не даст никакой премии ни МОП, никто; теперь это премии - новый метод вручать денежки.

"Нью-Йорк, 28 сентября (АФП). - Во вторник в Нью-Йорке было объявлено, что кубинский журналист Рауль Риверо, которого должны были чествовать в среду в Колумбийском университете во время вручения важных премий "Мария Мурс Кэбот", не сможет присутствовать на церемонии, поскольку Куба отказала ему в разрешении на выезд."

Что они хотели, чтобы мы, как простофили, аплодировали ему и даже оплатили билет?

"...В сообщении указывалось, что университет наградил его специальным дипломом за "независимые репортажи, созданные в атмосфере гонений, задержаний и угроз со стороны правительства".

Декан факультета журналистики Колумбийского университета Том Голдстейн выразил свое "разочарование" отказом кубинского правительства разрешить Риверо поехать в Нью-Йорк." Премия, затем сообщения, различные сообщения, широкое освещение всего этого, хвалы в адрес всего этого.

"Правительство Кубы ведет строгую слежку примерно за 100 независимыми журналистами, работающими полуподпольно, и очень часто, в качестве репрессивной меры, отключает у них телефоны, -заявило сегодня Межамериканское общество печати (МОП) со штаб-квартирой в Майами."

Вновь возникло, вновь появилось знаменитое МОП - организация хозяев органов печати, которая так боролась с Революцией с самого начала своими реакционными кампаниями и своими зловещими выдумками, с неким Дюбуа, магнатом, который в то время заправлял этой организацией. Ее штаб-квартира сейчас находится в Майами. Она никогда не протестовала против преступной блокады Кубы, никогда; никогда не обличила ни единого преступления, совершенного против наших народов.

13 октября - другое сообщение: "Сегодня здесь стало известно, что Магали де Армас - супруга Владимиро Роки, арестованного два года назад и обвиненного в подстрекательстве к подрывным действиям, отправится завтра, в четверг, в Соединенные Штаты, чтобы получить премию, присужденную ее супругу Межамериканским обществом печати (МОП).

Илеана Сомейльян - спикер так называемой "группы четырех", заявила, что Чуни Монтанер, представляющий за рубежом товарищей Роки Марту Беатрис, Рене Гомеса и Феликса Бонне, получит премию МОП от имени этих трех представителей оппозиции.

Она сказала, что в соответствии с программой вручения премий, с 15-го по 20-е этого месяца, в рамках встречи МОП, президент Соединенных Штатов Уильям Клинтон вручит статуэтки в качестве признания за труд, выполняемый на острове "общественными борцами".

Она напомнила, что три месяца назад жюри МОП присудило премию "Свобода слова" "рабочей группе внутренних диссидентов" на Кубе.

Это уже вторая премия, получаемая так называемой "группой четырех", поскольку в первом полугодии этого года Национальный кубино-американский фонд вручил ей премию, которую от имени этих представителей оппозиции получил Хосе Анхель Искиердо". Две премии - одна от Фонда, другая от МОП. Всего их три. И все это сейчас, в сентябре, в октябре, накануне встречи в верхах, все ими подготовлено.

Далее в сообщении говорится:

"Разрешение, выданное правительством супруге Роки с тем, чтобы она могла находиться в Соединенных Штатах более месяца, было расценено оппозицией как "маневр для того, чтобы убрать ее из страны" до начала IX Иберамериканской встречи в верхах, которая будет проходить здесь в ноябре." Разумеется, разрешения ей не выдали, но когда думали, что его выдали, это приписали намерению убрать ее из страны до начала встречи в верхах. Здесь, в общем, есть разрешения и разрешения. И ей давали его в другие разы, то есть обычно его давали. Верно; но на этот раз было организовано большое шоу, со статуэтками и всем таким из рук уважаемого господина президента Соединенных Штатов. И когда все это стало ясным, ей просто-напросто отказали в разрешении. Вот так: отказали.

13 октября - еще одно сообщение: "...Кубинские власти отказали председателю Кубинской комиссии по правам человека и национальному примирению Элисардо Санчесу в разрешении на выезд, чтобы на этой неделе выехать в Прагу, куда он был приглашен чешским президентом Вацлавом Гавелом.

Санчес сказал, что отказ кубинских властей "преднамеренно" нарушал Всеобщую декларацию прав человека."

Ложь! Ложь размером с Капитолий. Это затянулось, возник целый ряд проблем; и, действительно, они проконсультировались. Он выезжал несколько раз. Значит, его хочет принять господин Вацлав Гавел? Очень хорошо, да, выдайте ему разрешение. Да, в этом случае они проконсультировались со мной, и я сказал: пусть едет.

Однако через два дня публикуется сообщение о том, что этот господин сказал журналисту, что он не поехал, поскольку правительство не дало ему разрешения. Он сказал колоссальную ложь; у него был билет и разрешение.

Кажется, это письмо с просьбой о разрешении на выезд в последний момент он отправил мне. Мне писали это письмо? Мне передали его там, во Дворце? И я увидел его три-четыре дня спустя; не знаю, прошло несколько дней, была ночь с субботы на воскресенье, и я занялся тем, чтобы вопрос был решен; а после этого он говорит колоссальную ложь. Вот каковы эти "джентельмены".

Здесь, в этом же сообщении, снова говорится о том, что Риверо не дали разрешения. Вновь говорится о премии, которую должны были вручать четверке. Опять речь идет о статуэтке. Имеется куча сообщений на эту тему.

Что говорят об этих господах? А, что они "узники совести". Каждое из этих сообщений называет их "узниками совести", "диссидентами". "Узники совести"; да, честно сказать, очень своеобразные "узники совести".

В этой связи вы, наверное, помните редакционную статью в газете "Гранма", где объяснялось, кто такие "диссиденты" и "узники совести" на Кубе; там об этом говорилось подробно, со всеми аргументами. Они только и знают, что повторять и повторять, будто они "узники совести". Это очень особенные "узники совести", это "узники совести", которые написали всем предпринимателям, инвестировавшим на Кубе, угрожая им и говоря о том, что с ними произойдет. Люди из Фонда и группа террористических организаций уже заранее все наметили.

В письме, датированном 10 апреля 1997 года, в городе Гавана, подписанном всеми четырьмя и направленном всем иностранным предпринимателям, инвестирующим на Кубе, их извещают:

"Все быстрее приближается срок, когда в нашей стране произойдет переход к демократии, и в связи с этим следует принять меры во избежание того, чтобы нынешние капиталовложения не могли рассматриваться в этом ближайшем будущем как форма пособничества в причинении зла многострадальному населению Кубы."

Затем следует новая атака на денежные переводы, посылаемые родственниками, и, кроме того, оскорбление и шантаж тех, кто их получает. В тот же день, 10-го числа, в "Воззвании к соотечественникам в изгнании", подписанном этой четверкой в городе Гавана, говорится: "... Идет обсуждение того, стоит или нет посылать помощь родственникам и друзьям внутри страны. ...Мы хотели бы выразить свое мнение относительно того, что эти переводы могут заставить замолчать голоса многих людей, которые, находясь на Родине, несогласны с коммунистическим режимом", и так далее.

Далее следует: "...Мы обращаем их внимание на то, что если вместе с деньгами они направляли бы настойчивые призывы к тому, чтобы их адресаты включались в мирную борьбу за перемены, это привело бы к значительному увеличению числа тех, кто на Кубе встал на этот путь.

И тут они требуют: "...Братьям в изгнании, посылающим эту помощь, как раз надлежит оказывать влияние на своих родственников и друзей, с тем чтобы те поняли эту простую реальность и действовали соответственно". Они заявляют, что следует действовать таким образом, а от тех, кто получает деньги, надо требовать остального:

"Искать способов помогать внутренним "диссидентам".

Не продолжать подыгрывать правительству.

Стараться добиться высокого уровня абсентеизма на выборах".

Так вот, это не преступление, ничего подобного.

5 мая на первой пресс-конференции, созванной этой же группой, возникает диалог, сущность которого известна: "Одной из первых работ в рамках акции было "Воззвание к братьям в изгнании", с тем чтобы люди, посылающие переводы кубинцам, живущим в стране, просили, чтобы они, пожалуйста, использовали абсентеизм, чтобы немного ускорить демократизацию, то есть чтобы они оказывали на них давление в вопросе этой посылки переводов...". Давление на всех родственников, проживающих там. Это очень гуманно и очень легко, по словам неких господ, получающих большие суммы денег - все, какие они пожелают - из Соединенных Штатов и от Отдела, представляющего интересы Соединенных Штатов, "...то есть, чтобы они оказывали на них давление в вопросе этой посылки переводов, если я посылаю тебе деньги, ты в лучшем положении, чем остальные, сделай что-нибудь, чтобы это изменилось! И ведь это очень просто - уклониться, не пойти голосовать".

"Господин Раннебергер, заняв откровенную позицию вмешательства, неоднократно проводил встречи с главарями нелегальных контрреволюционных групп, на которых призывал к внутреннему мятежу и покушению на конституционный порядок Республики Куба. Для достижения этих целей он обещал экономическую помощь и материально-техническую поддержку в размере более миллиона американских долларов и подстрекал к акциям гражданского неповиновения, призывал к абсентеизму и осуществлению зарубежного посредничества при проведении выборов на Кубе.

…Министерству также стало известно, что г-н Раннебергер встречался с представителями расположенных на Кубе иностранных предприятий, на которых пытался оказывать нажим и указывать, какой практики придерживаться в деловых отношениях с Кубой". Он работает в двух направлениях: подрывная деятельность и саботаж инвестиций.

9 июня, когда еще не завершился визит Раннебергера, господин Владимиро Рока связался… Представьте себе, после таких обещаний и всего, что ему сказали - я не буду здесь больше читать, - после того, как он провел с ними два часа, едва все это закончилось, он, вместе с остальными тремя и другими главарями - Освальдо Пайа и Одилией Кольясо - я говорю о 1997 годе, - связался с радиостанцией "Радио Марти", которая передала чрезвычайно серьезное сообщение о его поддержке интернационализации блокады Кубы.

И это они-то узники совести? Разве это не преступление и предательство? Он уже просит не только, чтобы Соединенные Штаты сохранили блокаду, он хочет ее довести до международного масштаба, о чем слюняво сообщает подрывной радиостанции правительства Соединенных Штатов: "Могу тебе сказать, что для меня эта встреча была очень хорошей, потому что прошла действительно в очень теплой атмосфере… Самое большое впечатление произвело на меня сообщение господина Раннебергера о политике правительства Соединенных Штатов в отношении Кубы и его усилиях, направленных на выработку общего курса со странами Европы и Америки, которые мы поддержали, поскольку нужно окончательно вывести проблему за пределы Кубы".

Узники совести? Надо совсем потерять совесть, чтобы утверждать такое. И им собираются вручать статуэтку. Вообще-то им следовало бы вручить статую Свободы, статуэтка эта слишком мала по сравнению с размером предательств этих "джентльменов", которые получат премию МОП, и мне кажется, эта премия представляет собой крупную сумму денег, первая премия. Да, и его называют в первую очередь, этого лауреата первой премии.

Причем он не единственный: "Первая премия за свободу печати четырем кубинским заключенным-диссидентам", такому-то, такому-то и такому-то, "за их деятельность в пользу свободы слова". Это уж точно согласовано непосредственно с правительством Соединенных Штатов.

Еще одна согласованная акция: "Организация "Журналисты без границ" обратилась к 22 главам государств и правительств стран, которые будут участвовать в Гаване в Ибероамериканской встрече в верхах, с просьбой "ходатайствовать перед кубинским президентом об освобождении четырех журналистов", указывает организация в сообщении, направленном в этот четверг в агентство АФП в Париже".

Есть еще и другие премии, одна из них присуждена совсем недавно и достигает суммы в 100 000 долларов; о ней я сейчас не хочу говорить, это тема для другого раза, не для этого.

Я уже рассказал вам о всех визитах и ажиотаже ЮСИС в последние дни. Элисардо, выполняя их инструкции, обошел посольства, чтобы договориться о встречах с участниками саммита. Да, именно этим он должен был заниматься, и поэтому не поехал в Чешскую Республику, это он-то, которому так нравится разъезжать. Это дело было более срочное - саботировать встречу в верхах и выполнять еще и другие планы, нам о них известно, я уже прочел вам о том, что говорят руководители Фонда, какие планы они строят.

А у тех-то как идут дела? Чем занимается сейчас Фонд после поездки губернатора и всего того, что произошло? Как-то они там?

Так вот, вероятно это уже последняя тема, вот только еще это, последнее.

Вот статья в органе печати, оплачиваемом Национальным кубино-американским фондом, по поводу письма, направленного данной организацией главе Республиканской партии Джиму Николсону в связи с визитом губернатора Джорджа Райана в нашу страну.

"В письме, направленном сегодня руководителю Республиканской партии Джиму Николсону, НКАФ осудил состоявшуюся недавно поездку Джорджа Райана, губернатора Иллинойса и республиканца, и заверил, что "авантюры, направленные на ошибочные цели, вроде этой, угрожают серьезными политическими последствиями для Республиканской партии".

В письме, подписанном председателем Фонда Хорхе Масом, указывалось, что из-за паясничанья губернатора на Кубе, квалифицированного НКАФ "как наглядный пример шутовства", администрация Клинтона может теперь занять позицию жесткой политики против Кастро, и "это стало бы отражением мнения большинства сообщества кубинских эмигрантов, которое идет вразрез с позицией плохо информированного губернатора - позицией разрядки и осуждения эмбарго".

Описывая действия губернатора на Кубе, НКАФ ссылается на одну газетную статью, где его делегацию квалифицируют "как школьный класс", который собирается группой, чтобы сфотографироваться с кубинским диктатором, и просит у него автографы. Кроме того, во время своего пребывания на Кубе губернатор оклеветал сенатора Джесси Хелмса, ошибочно утверждая, что сенатор препятствовал поездке в Соединенные Штаты больного кубинского ребенка, в то время как на самом деле кабинет сенатора спокойно работал, находясь в тени, чтобы способствовать его поездке и оказанию медицинской помощи в Северной Каролине.

НКАФ завершает письмо призывом к республиканскому лидеру напомнить республиканцам всей страны, что именно антикоммунистическая позиция Рональда Рейгана и его выступления за свободу стали залогом упрочения Республиканской партии и "большого успеха сегодняшнего дня".

Представьте себе уровень их отчаяния, при всем их высокомерии и избалованности, привычке делать все, что вздумается, что они стали угрожать Республиканской партии. Вот так. Это была последняя новость, которую я получил, направляясь сюда.

Помню, когда умер Ласаро Пенья: узкий коридорчик, более чем скромные комнаты; в одной из них скончался Ласаро Пенья. Туда я ходил навещать наших товарищей после операции. Однажды я сказал себе: ну что ж - мы уже закончили строительство больницы "Амейхейрас", лучше всех оснащенной и самой современной больницы страны почти на тысячу коек, это был один из самых лучших моментов в строительстве больниц, - почему бы нам не сделать небольшую больницу для обслуживания руководителей. Наша больница была просто позор. Помню, я видел там однажды Османи после операции на желчном пузыре, с огромным швом, потому что в то время еще не было микрохирургии. Почему бы нам не сделать что-нибудь поприличнее? Я поставил об этом вопрос перед Министерством внутренних дел. В то время министром был товарищ Абрантес. Я сказал ему: "Найдите проект, сделайте что-нибудь соответствующее, но небольшое".

Разработали проект. Начали строить, строительство, кстати, продолжалось несколько лет. Когда больница была почти закончена и готова к открытию, я посетил стройку и увидел, что коридоры там такие широкие, что по ним может проехать автобус; зашел в несколько палат - и в некоторых из них можно было играть в бейсбол. Я сказал: "Как вы могли сделать такое?" Кто знает, чего им наговорили! Так всегда бывает - врачи начинают просить, но я не должен сваливать вину на врачей, на техников или на кого-то еще. Строительство затянулось на много лет, но к тому времени еще не было закончено; его закончили недавно для Международного центра неврологической реабилитации. Когда я предложил построить маленькую приличную больницу, то попросил, чтобы сохранили старый дом, потому что мне не нравится ничего закрывать; там уже была операционная, было рентгеновское и прочее оборудование, вот только коек маловато. Я сказал: "Расширьте его немного", после чего начали его расширять до 30-40 коек. Даже не знаю, сколько лет это заняло, это простое расширение превратилось в колоссальную строительную катастрофу.

Я хотел что-нибудь поприличнее, чем дом, чтобы там было несколько десятков коек и оборудование использовалось бы рационально. Они допустили ошибку, построив шикарную больницу, но мы не приняли ее. Там лечатся некоторые офицеры из Министерства внутренних дел, которое и занимается администрацией этого сооружения. Там лечат старых выдающихся бойцов.

Лопес Куба, товарищ, которого мы похоронили несколько дней назад, который первым прибыл на своем танке на Плая-Ларга, умер в этой больнице. Но было установлено, что больницей для главных руководителей остается тот старый, немного расширенный дом, который оснащен далеко не так хорошо, как СИМЕК. Мы сказали: только если возникнет крайняя необходимость в силу отсутствия в старой больнице определенного оборудования или в случае сложного заболевания, только тогда члена Политбюро или высокого государственного руководителя будут лечить в СИМЕК.

Было несколько информационных сообщений о моей смерти, или же в них говорилось о том, что меня лечили в СИМЕК по поводу не знаю какой ужасной болезни - еще одна чудовищная ложь, - из-за этой сумасшедшей, которая в Коста-Рике выдавала себя за бывшего врача того заведения; прошло уже два года. Там мне не сделали даже ни одного укола!

Хочу вам сказать, что лифт в старой больнице, где обслуживаются главные руководители, когда его купили, представлял собой настоящее бедствие, часто не работал или работал, но не надежно. Я выдержал немало серьезных баталий, чтобы то скромное строительство наконец-то было закончено, потому что больница была почти достроена, она уже работала, но в то же время лестница, ведущая на третий этаж, была еще не закончена, что представляло серьезную опасность для пациентов.

Рядом с больницей есть еще один дом, предназначенный для реабилитации; небольшой прилегающий к ней домик для некоторых реабилитационных процедур, больше ничего. Вот что представляет собой больница для руководителей, и поэтому я говорю здесь об этом, я бы не успокоился, пока этого не рассказал.

Я даже позвонил директору и попросил у него некоторые данные: "Назови мне всех, кто там обслуживается". В самом деле, я много протестовал в отношении этой больницы, ее концепцию я тоже изменил, боролся против раздутых штатов. В настоящее время это хорошая больница, безусловно, сегодня это хорошая больница, одна из лучших в стране, которая проводит важные клинико-хирургические исследования.

Для туризма выделено только 12 коек, и можно сказать, что почти исключительно за счет этих 12 коек покрываются больничные затраты на медикаменты, на запасные части, на материал. Всего за счет 12 коек для специального обслуживания. А с выдающихся деятелей, о которых я вам уже говорил, платы не берут, с друзей нашей страны платы не берут.

Рядом находится Международный центр неврологической реабилитации; хотя он не относится к СИМЕК, они сотрудничают и помогают друг другу. Это еще одна больница, обладающая большим международным престижем. В нее обращаются сотни пациентов со всех частей света. Она собирает большие суммы в валюте, которые полностью идут на покупку медикаментов и оборудования для национальной службы здравоохранения. Она также обслуживает кубинских пациентов, с которых никогда не взимается ни гроша.

Вот и вся история.