Выступление Председателя Государственного совета и Совета Министров Республики Куба генерала армии Рауля Кастро Руса на открытом сегменте VII Чрезвычайного саммита АЛБА, Кумана, Венесуэла, 16 апреля 2009 года

Рауль Кастро. …Помни, что ты должен предоставить мне слово, чтобы поблагодарить всех, в особенности выступавших – и я не исключаю Даниэля, потому что он тоже выступит, как делал это на протяжении всей своей жизни революционера, - от имени народа Кубы за все выражения солидарности и поддержки нашей Революции, нашего народа и, я считаю, что, таким образом, также и Главы Революции товарища Фиделя Кастро, который слушает нас в прямой передаче (Аплодисменты).

Не буду говорить много, я буду выступать и в других местах. Как мне сказали, я должен выступить также на массовом митинге, да? – на площади. Еще не знаю, как это будет. Мы будем выступать там на площади?

Уго Чавес. Да. Мы просим тебя выступить от имени всех.

Рауль Кастро. Нет, это очень большая ответственность. Лучше пусть выступит главный амфитрион.

В любом случае думаю, что то, что мы слышали здесь сегодня, не удивляет нас, мы знаем, что весь мир, за исключением Соединенных Штатов, их главного союзника Израиля и еще какой-нибудь страны, которая иногда воздерживалась или даже голосовала против на заседании Генеральной Ассамблеи ООН, вся планета осуждает блокаду.

Не хочу говорить об ОАГ, я уже говорил в Сауипе, на заседании саммита в Рио, верно? И кроме того, наш друг Селайя встретится со всеми делегатами в конце мая – начале июня; не хочу отвечать на слова, недавно сказанные господином Инсульсой, потому что товарищ Фидель уже ответил ему несколько часов назад. 

Мы можем сказать об ОАГ еще много чего. Можно сказать, что из ОАГ сочится кровь с самого ее создания, Куба пример этому, но до Кубы были еще многие. Например, Венесуэла; я находился в тюрьме вследствие штурма казармы «Монкада» в 1954 году и слышал об интервенции в Гватемалу, почему? – потому что честный президент Хакобо Арбенс, кто был полковником гватемальской армии, стал президентом с соблюдением правил игры, навязанных американцами в этой стране и правящими классами во всех странах мира, победил на выборах и захотел дать немножко земли аборигенам, индейцам, потомкам великой культуры майя. И что произошло? Три личности: Эйзенхауэр, его государственный секретарь Фостер Даллес и брат последнего Аллен Даллес, кто был главой ЦРУ, а также его основателем, решили совершить ту операцию силами наемников, возглавляемых неким Кастильо Армасом. Эту историю знают почти все из нас, присутствующих здесь. Прошло всего семь лет, когда в 1961 году, в такой день как вчера, начались бомбардировки главных городов нашей страны и двух военно-воздушных баз.

В такой день как сегодня – как уже отмечалось здесь – на прощании с жертвами этих бомбардировок, 48 лет назад, Фидель провозглашает социализм, когда уже было очевидно, что агрессия произойдет, и масса народа, среди которых были обычные, простые граждане, я хочу сказать рабочие, студенты, крестьяне, Повстанческая армия, которая двумя годами ранее разгромила батистовскую тиранию, полиция, все, подняв винтовки, поддержали это решение и на следующий день отправились проливать свою кровь, чтобы покончить с данной агрессией.

Почему они напали на нас? Эта агрессия была запланирована той же троицей, которая напала на Гватемалу за семь лет до того, прежде чем на Кубе упоминалось слово социализм.   

Случилось так, что через четыре с половиной месяца после победы, 17 мая 1959 года, в нашей стране был принят первый Закон об аграрной реформе, самый важный до того момента закон после победы Революции. Я говорю, что это наш Рубикон, что перейти его означало, что те, кто семь лет назад решил начать интервенцию в Гватемалу, приговорили Кубинскую революцию к смертной казни; из них Фостер Даллес был адвокатом «Юнайтед Фрут Компани», той самой, которая на Кубе была не «Фрут», а «Юнайтед Шугар Компани», и часть ее земель подпадала под действие этой аграрной реформы.

Теперь я говорю об этой недавней истории очень вкратце, а в Сауипе, Бразилия, я упомянул более 5 500 убитых, больше убитых, чем искалеченных, погибших вследствие всего государственного терроризма Соединенных Штатов, проводившегося против Кубы. Список нескончаем, начиная от эпидемии геморрагической лихорадки денге, когда сотни тысяч человек одновременно переполнили наши больницы во всей стране, и международные организации здравоохранения говорят, что невозможно, чтобы то была эпидемия из так называемых нормальных. Не буду говорить о самолете в Барбадосе и 73 погибших, в том числе юношеской команде Кубы по фехтованию, вылетавшей отсюда, из Венесуэлы, после того как она завоевала все золотые медали. Не буду говорить о тех, кто пал в Плая-Хирон. В такой день как вчера начали гибнуть товарищи при бомбардировках, с ночи такого дня как завтра 48 лет назад, когда  начали гибнуть десятки товарищей, потому что у нас было больше убитых, чем у них.    

Фидель приказал нам – и справедливо - ликвидировать эту агрессию менее чем за 72 часа, картина была ясна. Американцы сформировали марионеточное правительство на военной базе в Опалока, Флорида, во главе с неким Миро Кардоной, совет министров, возглавляемый поставленным в этом случае премьер-министром. Происходит вторжение, если закрепится этот плацдарм, защищенный болотом, самым большим заболоченным участком на островах Карибского моря – Сьенага-де-Сапата, через который надо было продвигаться гуськом, потому что мы только что проложили шоссе посреди того болота, и нельзя было развернуть войска, надо было двигаться гуськом. У нас погибло больше человек, чем у них.

            В то время территориальные воды составляли три морские мили, сегодня они составляют 12 морских миль, и потому на расстоянии чуть больше трех морских миль находился американский флот, в том числе один авианосец, с морскими пехотинцами. Дважды пара американских боевых самолетов пролетала над местом, где шли бои, они ничего не сделали, но пролетали там. И все было очень просто, почему ОАГ не сделала в 1961 году того, что сделала в январе 1962 года? Нас осудили в Чили, нас осудили в Коста-Рике, создавались условия, конечно по указке тех, кто командовал в ОАГ со времени ее основания в 1948 году. И вот потому нас не изгнали раньше, потому что если посадят марионеточное правительство, и оно закрепится в Плая-Хирон, или в заливе Кочинос, это настоящее название, поскольку Плая-Хирон был деревушкой, сейчас это туристический центр, - ОАГ признала бы это правительство, правительство попросило бы помощи у ОАГ, и часть этих американских войск, находившихся чуть более чем в трех морских милях от наших берегов, вторглась бы на нашу территорию.

Что бы произошло, если бы в 1961 году на Кубу вторглись американские войска? Я только сравниваю, сколько убитых было в братской республике Гватемала вследствие той интервенции в 1954 году, также организованной американцами, также руководимой теми же тремя ранее упомянутыми личностями, также поддержанной ОАГ? Почему ОАГ не осудила ее?  

Как говорят некоторые современные историки, вследствие этих интервенций и диктатур, позже опустошивших эту братскую республику Гватемалу, погибло 250 000–300 000 гватемальцев. Это так или не так? Такое это число, оно больше, оно меньше? То были сотни тысяч убитых. Кто несет за это ответственность? Кто обвинил их? За исключением народов, честных людей, отдельные правительства.

Сколько убитых было бы на Кубе, где было намного больше жителей, намного больше оружия, даже в то время, и имелась традиция борьбы, недавно обновленная победой Революции в 1959 году, притом что сотни тысяч кубинцев уже в тот момент были вооружены? Кто-нибудь мог бы это подсчитать?

Так вот, смирился бы империализм с этим поражением, с этим невольным конечно унижением, причиненным маленькой карибской страной и страной нашего континента? Допустили ли бы они это? Второго января в ознаменование второй годовщины победы Революции, которая отмечалась 1 января – в праздничный день, - на следующий день Фидель выступает на Площади Революции; 2 января 1961 года – Плая-Хирон был в 1961 году. Эйзенхауэр, администрации которого оставалось 17 дней власти, разрывает отношения с Кубой 3 января того, 1961 года. ОАГ изгоняет Кубу 31 января 1962 года. А почему она не изгнала Кубу раньше, в 1961 году, когда был Плая-Хирон? Потому что марионеточное правительство, которое собирались там поставить, должно было просить помощи у ОАГ, то была страна ОАГ. Так почему в этом случае нас изгоняют, нас отстраняют или приостанавливают наше членство, что одно и то же, в 1962 году? Потому что на этот раз то не было вторжение наемников, на этот раз то было вторжение американцев. И именно эта ситуация – об этом не писали много, не писали почти ничего – привела к присутствию советских ракет на Кубе и предотвратила это вторжение.  

            Уже доказано документами, рассекреченными ЦРУ и Пентагоном, в сущности, американским правительством – документами рассекреченными, но с множеством вычеркнутых мест, - что план был таков. Они не сделали этого, потому что было достигнуто решение кризиса, при котором у нас были серьезные разногласия с Хрущевым, советским премьером, из-за формы, в какой он вел переговоры, игнорируя нас, а нас никто не может игнорировать, ни самая большая страна мира, ни группа стран, хоть бы они и были самыми большими в мире, ни Г-7, ни Г-20 (Аплодисменты).    

            Такова печальная действительность. Сначала нас только наказывают, нас осуждают на ряде заседаний, создавая атмосферу, но нас не удаляют из ОАГ, чтобы попросить о помощи, а потом нас действительно удаляют. Они поспешили, даже с Плая-Хирон, поскольку знали, какое количество оружия уже было законтрактовано, о пилотах, которых мы готовили за рубежом, и так далее. 

А иногда то, о чем говорил сейчас Эво и другие товарищи, о демократии, свободе, правах человека. Мы просили передать американскому правительству в частных беседах и во всеуслышание, что вот все права, когда они пожелают их обсуждать: права человека, свобода печати, политические заключенные, все, все, все, что они хотят обсуждать, но на равных условиях, без малейшего ущерба для нашего суверенитета и без малейшего нарушения права кубинского народа на самоопределение (Аплодисменты). 

Я не понимаю этой демократии в Соединенных Штатах, не понимаю ее; я даже говорил некоторым американским гражданам, что в Соединенных Штатах есть одна партия, только одна партия; пусть изучат историю обеих, изучат поведение, манеру действовать в каждом случае, когда им приходилось принимать важное решение. У них действительно хорошо смазанная система, пресса, может случиться, что одно издательство или группа газет, какие есть в Соединенных Штатах и в Европе, принадлежащие одному предприятию, раскроют веер пошире и скажут прессе: вы пишите об этом, что хотите, но об этой остальной проблеме пишите только то, что хочет хозяин газеты, или радиостанции, или телеканала. Это так, а если нет, пусть кто-нибудь докажет мне обратное.

Но я говорил, что есть только одна партия. Мне говорят: «Как это?» Я говорю: «Да. Хотите лишь один пример?» Как возможно, чтобы республиканское правительство, Эйзенхауэр, организовало экспедицию против Кубы, и три месяца спустя после прихода к власти демократ утвердил вторжение. Такова действительность, я мог бы говорить здесь еще о многом.

Может быть, мы ошибаемся, мы признаем это, мы люди, мы готовы сесть и начать обсуждение, как я сказал, когда они захотят, но сейчас – скажу в завершение – очевидно, что они должны создать эту атмосферу, и любому, кто в чем-то не согласен, они тут же начинают говорить, что дескать демократия, свобода, заключенные.

Недавно в Бразилии один наглый и провокационно настроенный журналист после встречи с президентом Лулой спросил меня во время одного интервью: «Скольких диссидентов вы расстреляли?» Его даже не было слышно, и он задрожал, когда я ответил ему так, как я умею отвечать, он дрожал, когда я ему сказал: «Да, этих диссидентов, находящихся на службе Соединенных Штатов, пойдите посмотрите последний бюджет, принятый конгрессом, статью в 57 миллионов долларов, чтобы финансировать этих диссидентов-«патриотов», «независимых журналистов» и так далее. А почему нам не выпустят наших пятерых героев, героических молодых людей, которые не причинили Соединенным Штатам никакого вреда, они собирали информацию не против Соединенных Штатов, а против террористов, которые нападали и с большей или меньшей интенсивностью нападают на мою страну в течение этих почти 50 лет?»  

Значит, вопрос был поставлен так, и я подтверждаю это здесь сегодня. Если они хотят свободы для этих предположительных «политических заключенных», в числе которых есть некоторые признавшиеся террористы, гватемальцы и сальвадорцы, которых судили на Кубе и присудили даже к смертной казни – она существует, но мы не применяем ее уже давно, - и она была им изменена на пожизненное заключение, освободите наших узников, и мы пошлем туда – с семьей и со всеми, кого они захотят, - этих так называемых диссидентов и патриотов (Аплодисменты). 

Таким же образом мы могли бы сказать кое-что еще, но только, Эво, если после того, что ты сказал сегодня, тебя изгонят из ОАГ из-за несовместимости с марксизмом-ленинизмом, мы, Боливия и Куба, создадим кое-что другое, что и отдаленно не будет зваться ОАГ, и примем туда всех, кто будет с нами (Аплодисменты).  

            Ну хорошо, Чавес, прости, что я говорил столько времени и так неформально, я шел из зала, подошел извиниться перед Даниэлем и отнял у него слово. Это было злоупотребление властью, наверное раз я в военной форме (Смех).

Большое спасибо (Аплодисменты).